Автор: Александр Гончаров
28 мая (н. ст.) 1858 г. между Российской Империей и Китаем был заключен Айгунский договор, который стал важным этапом в развитии отношений двух государств и предварил Пекинский договор 1860 года.
Западные, либеральные и даже «патриотические» пробольшевистские историки толкуют это соглашение, как неравноправное – Россия воспользовалась тяжелой ситуацией в Китае и заставила маньчжурскую Империю Цин отдать значительные территории.
Безусловно, и в современном Китае мнение об Айгунском договоре носит далеко неоднозначный характер. Есть круги в образованном китайском слое, заявляющие о том, что Россия просто отобрала Северное Приамурье и Уссурийский край.
Исторически все эти разговоры, теории и мнения совершенно беспочвенны. Земли перешедшие под руку Российской Империи по Айгунскому и Пекинскому договорам, Империи Цин были не нужны. А Северное Приамурье, населенное небольшими народностями (не китайцами!), Россия потеряла в 1689 г., заключив как раз неравноправный Нерчинский договор с Китаем, а потому лишь возвратила своё назад. Кстати, освоением левого берега Амура Китай не занимался, ограничиваясь сбором дани с местных племен.
Уссурийский край находился в нейтральном положении и фактически был обузой обузы для Цин. Надо отметить, что значительное проникновение на его территорию китайцев и корейцев развернулось уже позднее 1860 года.
Вторая половина XIX века являлась драматическим периодом в истории Китая. Китайцам Маньчжурская династия Цин категорически не нравилась. Успешный мятеж секты тайпинов (1850—1864) практически совпалс двумя «Опиумными войнами», развязанными Великобританией, Францией и отчасти США против цинов. Первая (1839—1842), впрочем, завершилась ещё до восстания, хотя и оказала влияние на подготовку к нему, а вторая (1856—1860) пришлась точно на саму тайпинскую замятню. Европейцы и американцы удумали поправить ситуацию в собственных экономиках за счет торговли опиумом в Китае.
В 1853 году революционные тайпины захватили Нанкин – фактически столицу Юга Китая и создали свое независимое территориальное образование под названием Тайпин Тянго («Небесное государство Великого благоденствия»).
Тайпин Тянго – это первый вполне коммунистический проект на китайской земле, как полагается со всей традиционной сопутствующей атрибутикой: равноправием, общностью женщин и бараками (куда же без них при строительстве светлого будущего!).
Китай пошел в распыл, как по писанному сценарию, ибо поднялись еще мусульмане и некитайские народности. Катастрофа оказалась близка как никогда.
Европейцы же давили на цинов со всех сторон. Ими разрабатывались планы вторжения в Северный Китай и Манчжурию, с отправкой военной экспедиции по реке Амур. Империя Цин самостоятельно свои северные регионы оборонять не могла.
Российскую Империю европейские планы тоже не устраивали. Еще в 1849 году генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьев отмечал: «Могу сказать, что кто будет владеть устьями Амура, тот будет владеть и Сибирью…» По его инициативе Россия приступила к активному продвижению на Дальнем Востоке.
Весомое значение имело основание в 1850 г. капитаном I ранга Геннадием Невельским Николаевского поста, превратившегося в 1856 году в город Николаевск-на-Амуре. Причем, Россия ничем не рисковала. Устье Амура никак не отмечалось в Нерчинском договоре, а цинов здесь просто не было.
Русское продвижение в Приамурье и по самому Амуру шло, можно сказать, тихой сапой и без особых эксцессов.
На процесс повлияла и Крымская война (очень неудачное название, затуманивающее суть, ибо военные действия охватили и Черное море, и Балтику, и Русский Север, и Камчатку). Но она не затормозила его, а наоборот только подстегнула.
Айгунский договор, по которому Северное Приамурье полностью переходило в ведение Российской Империи, а Уссурийский край считался временно находящимся под управлением ее и Китая, блокировал европейскую опасность и создавал условия для мирного развития приграничных районов.
Россия получила геополитический выигрыш, утверждаясь на берегах Тихого океана, все-таки Камчатка и освоение побережья Охотского моря его не давали, в отличие от Уссурийского края и устья Амура.
Китай тоже не остался в накладе. Укрепление северных позиций позволило развернуть борьбу со смутой в центре и на юге страны.
Мудрость российских Императоров Николая Павловича и Александра Николаевича, доверивших Н. Н. Муравьеву сложнейшую задачу по присоединению главных дальневосточных территорий, не должна вызывать удивления. Надо помнить, что это были люди, хорошо подготовленные к управлению (несмотря на то, что Николай I не прошел обучения как наследник престола), получившие превосходное образование, отлично знавшие военное дело и мыслящие категориями государственных мужей, а не политиканов-карьеристов.
Современной России в противостоянии с США и НАТО пришлось бы туго, если бы еще, в теперь далеком, XIX столетии русские властители, не ведавшие геополитических теорий, но ведомые здоровым государственническим инстинктом, не озаботились присоединением Дальнего Востока.
На торжестве после подписания Айгунского договора Николай Муравьев с такими словами обратился к русским участникам переговоров: «Поздравляю вас! Не тщетно трудились мы: Амур сделался достоянием России. Святая Православная Церковь молится за вас! Россия благодарит!»
И сейчас Россия благодарит Николая Николаевича Муравьева-Амурского за его великие труды на благо Отечества. Но благодарности мало, надо продолжать его дела в Тихоокеанском регионе, который становится весьма важным для развития всего человечества.
