Автор: Александр Гончаров
Главное преступление смуты 1917 года и гражданской войны заключается в том, что, пожрав множество молодых, отважных и энергичных людей, они еще и выбросили за пределы России тех, кто мог стать гордостью и славой нации.
Он к нам пришел из той эпохи,
Когда слова не расходились с делом,
Когда в ненужной суматохе,
Дух ценен был повыше тела.
Как витязь из былины древней,
Он на врага смотрел без страха.
И был готов поднять с напевом
И добрый меч, и крест монаха.
Эти строки у меня родились достаточно давно, лет этак десять тому назад, при первом знакомстве с биографией и творчеством замечательного русского поэта, рыцаря до мозга костей, героя Великой войны (1914-1918) и участника Белого движения Павла Петровича Булыгина, в 1936 году ушедшего ко Господу в далеком Парагвае.
Род Булыгиных всегда служил Российской Империи на военном поприще. Родившийся 23 января (4 февраля) 1896 года Павел Булыгин как бы изначально должен был последовать по пути своих предков. Так и произошло.
Выпускник Александровского военного училища, он в 1916 году оказался на фронте. Молодой человек не мыслил себя иначе, как в строю защитников России и Престола перед лицом нашествия новых тевтонов.
Лейб-гвардейский Петроградский полк, где ему довелось служить, оказался в гуще боев на Волыни. Здесь Булыгин получил свое первое ранение. За военные подвиги его наградили орденом святой Анны.
Революцию 1917 года молодой офицер принял с отвращением. Отказ страны от верности Императору Булыгин просто не мог уразуметь. Человеческая подлость по отношению к Русскому Самодержавию и Помазаннику Божию просто возмущала чистую душу Павла Петровича.
За его монархизм негодный солдатский комитет запасного батальона Лейб-гвардейского Петроградского полка, во главе с бывшим старшим буфетчиком (каковы времена, таковы и «вожди»!), изгнал настоящего офицера из армии.
Павел Булыгин, естественно, отправился на Вольный Дон. Его дорога лежала в Добровольческую армию. Булыгин оказался среди участников Великого Ледяного похода. Он был контужен и ранен, ибо стремился идти в бой с большевиками в первых рядах.
Корниловскому Ледяному походу Павел Петрович посвятил стихотворение:
Слава погибшим бойцам,
С жизнью умевшим бороться.
Пусть их порыв по сердцам
Нашим, гудя, пронесется.
В дикие хмурые дни
Злого и страшного века
Нам показали они
Силу любви человека.
Годы, меняясь, пройдут,
Пусть же всегда для народа
Жгучим примером живут
Дни ледяного похода.
Жалкий развал февраля,
Речи паяца − кумира;
Ложь их Россию вела
К подлости Брестского мира.
Грянул удар октября…
Вопли измены о мире.
Горькие думы Царя
В саване белой Сибири…
Русь захлестнула волна
Низости, крови и смрада:
Черни привольна она, −
Чернь междувременью рада!
Все, чем гордилися мы,
Рухнув, в крови утонуло.
Ночь. Но средь горестной тьмы
Что то, блеснув, промелькнуло:
С скорбью на гордом лице
Там, на далекой Кубани
Слава в терновом венце
Встала в кровавом тумане.
Весной 1918 года Булыгин добирается в Крым, где приходит ко вдовствующей Императрице Марии Федоровне. А потом по ее поручению предпринимает попытку освободить Государя и Царскую семью, завершившуюся неудачей из-за провокации ЧК. Сам Булыгин уцелел только чудом.
В августе 1919 года Павел Петрович, совершив длительное и опасное путешествие через Европу, Цейлон, Японию и Дальний Восток, попадает в армию адмирала Александра Васильевича Колчака. Вместе со следователем Н. А. Соколовым он участвует в расследовании злодейского убийства Царской семьи. Двух этих выдающихся сынов России связывает во время трудов подлинная мужская дружба.
В дальнейшем именно Булыгин сумел уговорить Соколова опубликовать материалы расследования.
Находясь за границей, после поражения Белой армии, Булыгин начинает активно публиковать свои стихотворения. Соратники сравнивают его творчество с поэзией Николая Степановича Гумилева. И действительно в его строках несомненно ощущается Гумилевский дух:
Больное время. Люди − лишь названье.
Звериное рычанье нищеты.
Ненужное нелепое страданье.
Предчувствие ползущей пустоты.
Шутов продажных гнусное кривлянье.
Надежд опавших блеклые листы.
Бойцов послѣдних скорбное молчанье.
Растут, растут могильные кресты.
О, вы, кто сохранили и в изгнаньи
Лампадное мерцанье чистоты,
В ком не угасло тихое сиянье
Родимой православной Красоты,
Храните веру в светлое призванье;
К престолу Русь идет путем страданья.
Павел Булыгин вспоминает и дни боев в степи, которые в его стихах приобретают былинный характер:
Русские степи. Стоит одиноко,
Издали виден, могильный курган.
Тихо, пустынно… Высоко, высоко
Птиц запоздалых летит караван.
Были хазары, прошли печенеги,
Половцев умчало навек…
Лились столетья… В покое и неге
Духом и телом ослаб человек.
Стали преданием гордые были,
Сказкой теперешних робких селян,
Правнуки славу былую забыли,
Стали рабами потомки славян <…>
Чем оживить вас? Какою водою?
Горькие слёзы и жгучая кровь
Льются повсюду широкой рекою…
Встаньте, встряхнитесь, спасите Русь вновь!
Степь безответна… Безмолвна могила…
В ней миновавшее русское спит,
Древняя русская гордая сила…
Коршун над ней свою жертву когтит,
Да ветерок от Москвы налетает
И, шелестя побуревший травой,
Грустно, тоскливо поёт… Напевает
Вечную память и вечный покой…
Булыгину не сидится в Европе. И он по приглашению негуса Абиссинии Хайле Селассие решает перебраться в эту африканскую христианскую страну, идя след в след за Гумилевым.
В Аддис-Абебе Булыгин пишет:
Я не всегда таким был скучным, –
Слагал немало небылиц.
Теперь к Пустыни я приручен.
Я так отвык от белых лиц.
Раз в месяц раб приносит почту,
Пробыв в пути двенадцать дней,
Я сам себе читаю ночью
Приветы вспомнивших друзей.
Храню погоны и кокарду
От службы русскому Царю, –
Кормя ручного леопарда,
Я с ним по-русски говорю.
И вспоминаю Гумилева…
Что ждёт, скрываясь впереди?
Когда-нибудь вернусь я снова,
– Теперь же жизнь меня не жди!
Здесь Павел Петрович и живет в 1924-1934 гг. Его надежной спутницей становится Агата Титовна Булыгина. Брак между ними был заключен в 1928 году.
Сам Булыгин говаривал: «Знаешь, хорошо иметь любимую женщину и преданного кота». Что поделать, если горечь разлуки с Россией в Африке скрашивали не беседы с друзьями и не работа, а жена и белый пушистый сибирский кот Васька.
Вообще абиссинский период творчества поэта был очень плодотворным. Там, в «стране потомков Царицы Савской», родились великолепные стихи. Нельзя без сердечной дрожи читать, например, такое:
Я в цепь глухих своих созвучий
Вплетаю всю тоску мою.
Я мыслями совсем замучен,
Я Солнце больше не пою.
Мне сны покоя не приносят;
− Во сне душе своей внемли!
Мне ветры дальние приносят
Стенанье гибнущей Земли.
И снится − Зарево над нами,
Воскресший флаг на рукаве,
И мы железными полками
Идем к истерзанной Москве.
Свою общественную антибольшевистскую деятельность Булыгин не прекращает ни на минуту. В 1928 году Павел Петрович издает в Риге статью «Роль Ленина в Екатеринбургской трагедии (По личным воспоминаниям участника расследования Н. А. Соколова)».
В 1934 году Булыгин с супругой перебирается в Южную Америку. В Парагвае он обустраивает русскую колонию. Не забывая о трудах своего друга Николая Алексеевича Соколова, скончавшегося в 1924 г., и стараясь распространять правдивые сведения об убийстве Царственных Страстотерпцев, Павел Булыгин в 1935 году, преодолевая огромные препятствия, наконец-то публикует книгу «Убийство Романовых. Достоверный отчет».
Февраль 1936 года становится роковым для поэта. Он умирает, едва достигнув возраста 40 лет. Возможной причиной преждевременной смерти стал стресс. Агата Булыгина вспоминала: «Кто-то повалил крест, большой, дубовый, который Павлуша поставил при въезде в его колонию. Я помню, как он сник как-то, а я старалась его уговаривать… Крест восстановили, но… Павлуши не стало очень скоро после этого…»
Незадолго до ухода в лучший мир Булыгин записал:
Мне пальмы не нужны.
Верни меня России, Боже!
Мне иволга родимой стороны
Всех райских птиц сейчас дороже.
А еще раньше, в 1921 году Павел Булыгин создал строки:
…Москва, Москва! Зубцы кремлевских башен,
Сады, дворцы и купола церквей!
Москва воскресла! Сверженный не страшен
Кровавый зверь Красавице моей!
Дрожит весь воздух стоном колокольным
И кликами мильонов голосов, −
То Царь въезжает в град первопрестольный,
Земли родной услышав сердцем зов.
А в небесах над Родиной высоко,
Благословляя Самодержца въезд,
Горит в огнях пылающих Востока
Святой осьмиконечный древний крест.
Стихотворение называется «Видение». Булыгин желал воскрешения Православной и Самодержавной России, но не увидел его. Он оставил эту чудесную мечту нам: своим потомкам, русским людям…
