Автор: Наталья Иртенина
Гоголевский Тарас Бульба, наказной атаман запорожских казаков, возглавивший казацкую войну против польского ига в Малороссии, перед гибелью пророчит с надеждой: «Подымается из Русской земли свой царь…». Николай Васильевич Гоголь в молодости собирался написать научный 6-томный труд по истории Малороссии. Историю запорожского казачества он знал великолепно, в отличие от нынешних специалистов по альтернативной истории Украины.
Одна из догм текущей информационной войны украинской стороны против России в сфере истории — что запорожские казаки всегда были враждебны Русскому государству, всегда воевали с «москалями» и время от времени даже одерживали какие-то победы. По ту сторону линии фронта ныне принято гордиться походом гетмана Сагайдачного на Москву в 1618 г. и битвой под Конотопом 1659 г., где русскому войску было нанесено локальное поражение коалицией казаков и татар. По эту сторону — происходит пассивное принятие этой «догмы», соглашение с тем, что запорожское казачество — не свое, неродное для России.
Это большая ошибка. Деяния днепровско-запорожского казачества, его двухсотлетняя война с турецким вассалом — хищным Крымским ханством и более чем полувековая борьба против порабощения Малороссии Польшей — это русская история, отказываться от которой русские не имеют права.
Посмотрим, что в реальности «перевешивало» в отношениях запорожцев с Москвой на протяжении XVI—XVII вв. — союзничество или вражда.
Самое раннее свидетельство о совместных военных действиях днепровских казаков и служилых казаков русского пограничья содержится в письме крымского хана Сахиб-Гирея польскому королю Сигизмунду I. Это примерно 1530-е — 1540-е гг. Хан жалуется, что днепровские казаки вместе с путивльскими казаками Московского государства ходят до татарских улусов и разведывают обстановку, а потом передают эти сведения в Москву.
Первый совместный поход на Крым русского воинского отряда, посланного Иваном Грозным, с присоединившимися к нему «черкасами» (так в России называли запорожских казаков) состоялся в 1556 г. Взяли тогда штурмом Очаков, захватили пленных.
В 1588 г. царь Федор Иванович дал прямое указание запорожским казакам «воевать Крым», но поход отменился по политическим причинам. Через пять лет царь снова повелел донским и запорожским казакам совместно «промышлять» против крымских татар. Москва платила запорожцам за эту службу деньгами, продуктами и оружейным припасом.
В середине 1590-х случилась вообще чудесная история. Римский папа и германский император решили привлечь к войне с Турцией в качестве наемников запорожских казаков. Но поскольку считали их подданными русского царя, то для начала отправили посольство в Москву — просить дозволения и прямого царского указа запорожцам воевать с турками. Дозволение было получено, в Запорожскую Сечь отправились московские послы с царским повелением. По пути на Днепре их встретил имперский посланник Эрих Ляссота, который тоже ехал к запорожцам и позднее описал всю эту историю. Итогом стали несколько военных походов запорожцев в протурецкие земли Молдавии.
В 1631 г. Россия затевала новую войну с Польшей за возвращение земель, утраченных по итогам Смутного времени начала XVII в. В Запорожскую Сечь вновь отправляется царская грамота с предложением совместной войны против поляков. Москва рассматривала в качестве своих основных союзников в Малороссии именно вольное казачество, обитавшее в низовьях Днепра, за речными порогами. Сечевые запорожцы не подчинялись властям Речи Посполитой — в отличие от служилых казаков, живших в малороссийских городах и селах и зачисленных в польский реестр (но тоже называвшихся запорожцами). Реестровые служилые казаки получали небольшое жалованье и были обязаны подчиняться приказам короля. Верхушка реестровцев была относительно лояльна польской короне. Царская грамота попала к ним в руки и была зачитана на казачьем кругу. При этом простые реестровцы единодушно одобрили желание России воевать с Польшей. И когда польская власть, в свою очередь, начала набор воинского контингента для похода в русские земли, они наотрез отказывались. Вынудить к участию в войне на стороне Польши их смогли только угрозами лишения служилого казачьего статуса. Да и то — прямо во время осады поляками русского Путивля казаки ушли обратно, и в новый поход их было не собрать. Воевать против России большинство запорожцев уже не хотело.
Впервые днепровские реестровые казаки были наняты для войны с Россией польским королем Стефаном Баторием за полвека до того, в конце 1570-х. Собственно, реестр (способ найма запорожцев на королевскую службу) и был введен польскими властями, чтобы использовать казаков в войнах, которые вела Польша. Поэтому отряд реестровых казаков вместе с королевской армией осаждал в 1581—1582 гг. Псков. Кампания для поляков оказалась неудачной, и Баторий решил пополнить польские силы вольными запорожцами-сечевиками. Направил к ним своего посланца, чтобы тот убедил их напасть на Россию с юга. Но миссия оказалась провалена — королевского посланца казаки в негодовании чуть не утопили.
Самым серьезным испытанием в отношениях России и запорожского казачества стало Смутное время начала XVII в. Вместе с Лжедмитрием I и польскими интервентами в пределы Русского государства вторгся большой отряд запорожцев, около 12 тыс. В основном это вновь были реестровцы. Но жажда добычи в этот раз привела в Россию и какую-то часть вольных сечевиков, и просто воровскую братию, называвшую себя казаками. Вместе с шайками польских интервентов, а также казаками донскими, волжскими, городовыми, поднявшимися на бунт, вся эта казачья вольница устроила в русских землях чудовищный террор. А через пять лет после избрания на царство первого государя династии Романовых гетман реестрового Войска Запорожского П. Сагайдачный привел под Москву несколько тысяч казаков на подмогу полякам, осадившим русскую столицу. Королевичу Владиславу это, однако, не помогло взять Москву.
Свои преступления против русского населения и России запорожцы впоследствии осознавали. В середине 1620-х гг. Войску Запорожскому оказалась нужна помощь Москвы в вооруженном противостоянии с поляками. Ходатаем за казаков выступил митрополит Киевский Иов Борецкий. Его посланец на переговорах в Москве просил, чтобы запорожцам «отпустили вины их и преступленье, которое они учинили против царского величества и Российского государства», а «они б за то царскому величеству служили». Москва простила.
Через 30 лет, в годы восстания Богдана Хмельницкого, Россия вписалась за Малороссию, взяв ее в подданство и начав долгую, изнурительную войну с Польшей за южнорусские земли. В ходе этой войны запорожское казачество раскололось, а территория Гетманщины (как тогда называлась Малороссия) разделилась по Днепру на две части; война внешняя отяготилась войной гражданской. Большая часть реестровых казаков вновь отдалась полякам и на их стороне какое-то время воевала против России и своих же собратьев. Другая часть реестровцев и Запорожская Сечь в те годы сохраняли верность русскому царю.
Отношения запорожского казачества с русским правительством в XVI — первой половине XVII в. не сводились только к найму казаков на хорошо оплачиваемую службу против общих врагов. Запорожцы часто выступали просителями, ищущими политического покровительства России, военной и материальной поддержки, прибежища в случае опасности. Москва по мере собственных возможностей такое покровительство оказывала. Москва вообще очень внимательно следила за ситуацией в Малороссии. Она была в курсе героической борьбы запорожского казачества, защиты ими православной веры от агрессивного польского католицизма, который мечом и огнем навязывал православному населению Южной Руси порчу веры — церковную греко-католическую унию (Брестскую унию 1596 г.). Хотя борьба шла не только за веру, но и за свободу малороссийского народа от беспощадного польского гнета.
С конца XVI по середину XVII в. Малороссию постоянно сотрясали крупные казацкие восстания против польского господства. Но все они, кроме последнего, во главе с Хмельницким, оказывались подавлены. И понимая, что собственных сил воевать против регулярной польской армии не хватает, вожди запорожцев раз за разом слали в Москву просьбы о помощи.
Еще в 1578 г. король Стефан Баторий, намеревавшийся уничтожить сечевых вольных запорожцев, писал, что казаки при любой угрозе для них «находят приют в Московской земле».
В 1593 г., по сообщениям польских должностных лиц, запорожцы-повстанцы просили русского царя принять Малороссию в подданство. Москва в то время, однако, не была готова к столь радикальным действиям и ограничилась отправкой казакам денег и припасов.
В 1596 г. во время восстания гетмана Северина Наливайко несколько тысяч казаков, видя неминуемую опасность от польской армии, забрав имущество и семьи, двинулись к границам России, чтобы укрыться там. Поляки нагнали их, разбили и большую часть вырезали.
В 1620 г. тот же гетман Сагайдачный, что недавно ходил брать Москву, отправил в русскую столицу посланца. В Посольском приказе тот заявил: «…гетман, атаманы, сотники и все войско, памятуя то, как предки их, все запорожские гетманы и все войско, прежним великим государям повинность чинили и им служили и за свои службы милость и жалованье себе имели, так в той же повинности и ныне царскому величеству хотят быть…». Царь Михаил Федорович послал Сагайдачному 300 рублей и обещал впредь запорожцев жалованьем не обделять «смотря по их службе».
Год спустя путивльские воеводы доносили в Москву, что многотысячное собрание запорожцев решило «бить челом, чтоб им… служить… государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии».
В 1625 г. воеводы приграничного Севска также сообщали в Москву: что если у запорожцев не достанет сил биться с поляками, то они все хотят перейти в Россию. Аналогично писали путивльские воеводы: «все мыслят бить челом тебе, государю, царю и великому князю Михаилу Федоровичю, чтоб… пожаловал их… а они де козаки все крест поцелуют, что им служить тебе, государю, и городы литовские (т. е. малороссийские) станут очищать в твое государево имя».
В 1631 г. — новое восстание и та же картина. Севские воеводы пишут в столицу: если запорожская «сила не возьмет против ляхов стоять за веру… козаки де, государь, хотят… бить челом… чтоб ты пожаловал их, велел им быть под своею государскою державою».
1637—1638 годы — череда казачьих войн против панов. Один из реестровых старшин доносит полякам: «…восставшие намереваются соединиться с донскими казаками и татарами и признать власть московского царя». Вождь повстанцев гетман Яков Остряница, терпя поражение, с остатками казаков спасается бегством в российский Белгород. Чуть позже так же поступает новый гетман Дмитрий Гуня, подхвативший знамя восстания, но тоже разбитый.
Исполнением этих казачьих надежд на Россию стала Переяславская рада 1654 г., воссоединение Малороссии с Россией.
Особенно тесный союз существовал в XVI—XVII вв. между запорожскими и донскими казаками. Эти два казачьих войска были как сообщающиеся сосуды: донцы и запорожцы свободно переходили с Дона на Днепр и обратно. Запорожцы часто укрывались от преследований поляков не только в московских землях, но и на Дону. Запорожский старшина А. Шафран рассказывал в 1626 г., что у донцов он прожил 18 лет, а всего их на Дону «с тысячу человек». И в Запорожской Сечи донских казаков также много, «и живут сколько где кто хочет».
Между Доном и Запорожской Сечью существовал договор о военном союзничестве, о котором рассказывали в Москве сами донские казаки. В 1620-х — 1630-х гг. донцы и запорожцы почти каждый год выходили на своих челнах в Черное море и наводили ужас на все мусульманское побережье от Крыма до Малой Азии. Они громили города, разоряли и выжигали окрестности Стамбула. Встречаясь в море с турецкими галерами, брали их на абордаж и пускали ко дну. Освобождали тысячи невольников-христиан, захватывали богатую добычу. В европейских странах в то время популярными были книжки с описанием этих военно-морских похождений русских казаков и их боевого искусства. Однако время от времени казачьи флотилии все же бывали разбиты турками.
На суше запорожско-донской военный союз особенно проявился в истории «азовского взятия» 1637—1642 гг. Турецкая крепость Азов в устье Дона была форпостом для нападения османов на городки донских казаков, к тому же препятствовала выходу в море. Там же был крупный работорговый рынок, где продавали русских пленников. Донцы, решив покончить с этим, собрали войско, в том числе позвали на помощь запорожцев. По разным оценкам, запорожцев набралось от тысячи до нескольких тысяч. Многонедельную осаду с подкопом под стены и последующий штурм они вели совместно. В дальнейшем запорожцы в захваченной крепости не остались, ушли на Днепр. Но когда турки в 1641 г. вознамерились отбить Азов и отправили огромное войско, на помощь казачьему гарнизону крепости пришли не только со всего Дона, но и из Запорожской Сечи, и даже какая-то часть городовых реестровых казаков Малороссии. Всего набралось 5-6 тыс. бойцов (запорожцев около 1 тыс.) — против более чем 100-тысячной турецко-татарской армии. После более чем трехмесячной осады и жесточайших штурмов крепости султанское войско убралось несолоно хлебавши…
Так что запорожское казачество никогда не было историческим, сущностным врагом России, каковым, напротив, являлась Речь Посполитая, включавшая в себя земли Малороссии. Россия становилась для запорожцев противником лишь на время, в силу определенных военно-политических обстоятельств. Но вражда эта быстро сменялась осознанием, что без Русского государства, без его покровительства и поддержки ни казакам, ни прочему населению южнорусских земель не выжить, не быть свободными, не сохранить свою православную русскую идентичность.
Источники:
Эварницкий (Яворницкий) Д.И. История запорожских казаков. В 3-х т. СПб., 1892—1897.
Голобуцкий В.А. Запорожское казачество. Киев, 1957.
