Автор: Вадим Рыбин
Наследие раннесоветской топонимики и этнонимики таит в себе опасность социальных и межэтнических конфликтов и является миной, заложенной под фундамент нашего общества. Некоторые наименования географических объектов явно противоречат официально принятой в современной России системе ценностей (пример приведён ниже) и вызывают в обществе непонимание, недовольство, а подчас и раздражение, заглушаемое властями – дескать, сейчас не время.
Замалчивание проблемы и постоянное откладывание её решения напоминает застой в предперестроечном СССР и поэтому вызывает опасение возможности повторения 1991 года.
Переименование городов и улиц в начале 1990-х было умело использовано творцами разрушительной перестройки для получения её поддержки со стороны многих патриотов. Тогда наша страна, как Украина сейчас, находилась под значительным внешним влиянием, а наши заклятые партнёры – величайшие мастера революций и социальных взрывов – переименовали далеко не все объекты, оставив у нас эту мину, чтобы взорвать её в нужное им время, при устройстве ими новой русской смуты. Для этого достаточно разбередить в СМИ топонимические разногласия, как старые, давно наболевшие, так и вновь созданные в последнее время.
В российской топонимике и этнонимике оставлены поводы для раздора не только между «красными» и «белыми», но и между народами России. В данной статье рассмотрены только последние, межъязыковые, противоречия и предложен способ их устранения — для достижения общественного согласия, для повышения смутоустойчивости России.
О национальной гордости великороссов
Чтобы многоплеменное российское общество было крепким и дружным, государствообразующий русский народ должен пользоваться уважением всех народов нашей большой страны. Для этого нужно в первую очередь, чтобы они ясно видели, что мы сами себя уважаем.
Увы, за 20-й век видимых проявлений «национальной гордости великороссов» поубавилось.
Главный признак, отличающий народ от других народов – это язык.
За 100 лет великорусское наречие русского языка стало отдельным русским языком, а великороссы стали отдельным народом. Число русских сократилось на треть — великороссы составляли 66% от численности русского племени, согласно словарю Брокгауза и Ефрона 1907 г.
Затем нас запутали в неопределённых словах «нация», «национальность», «народ», «народность», так что теперь и не разобраться, кто же такие русские и существуют ли они вообще. Из официального лексикона это не очевидно. С 1917 года по настоящее время широко известно употребление словосочетания «русский народ» лишь одним государственным деятелем – Сталиным. Но мы будем считать, что раз признано существование русского языка, то и русский народ ещё существует.
Язык как главный признак народа и является самым заметным показателем его состояния, его самоуважения и способности за себя постоять.
Например, финны явно уважают себя и заслуживают уважения. Финский язык твёрд, как гранитная скала. Большинство слов, заимствованных другими народами, получили финские аналоги: компьютер – тиетоконе, электричество – сяхкё, спорт – урхейлу, телефон – пухелинн, и так далее.
Есть и заимствованные слова, но они изменены на финский лад: банк – панкки, чат – сатта, почта – пости.
Как и все народы, кроме русских, финны не стесняются называть другие страны и народы по-своему: Россия – Веняйя, русский – венелайнен, Германия – Саксаа, немец – саксалайнен, Франция – Ранска, и так далее.
И другие народы, получившие государственность из русских рук, гордо именуют нас по-своему. Например, латыши называют нас «криеву», а Россию – «Криевия». Потому что в древние времена к востоку от нынешней Латвии жило славянское племя кривичей. После крещения Руси кривичи стали русскими, но в языке латышей слово осталось.
И это правильно, ведь язык – дух народа, хранитель народной памяти, одна из основ мировоззрения. Есть язык – есть народ, изменился язык – народ утратил связь времён и поколений, оторвался от корня и стал уже другим народом. О ценности многовековой неизменности русского языка писал М.В. Ломоносов в своём «Предисловии о пользе книг церьковных в российском языке».
Развивает его мысли Р.А. Гимадеев, ведущий научный сотрудник Президентской библиотеки: «О величии языка говорит его неизменность. Развитие же языка происходит либо возобновляется при крушении цивилизации. «Развитие», т. е. сознательное уродование русского языка — это способ уничтожения России как страны и как цивилизации. Это развитие — враждебное для нас действие, мы должны против него бороться, как против вооружённого вторжения в наши земли».
Названия стран – тоже слова определённого языка, имена собственные. Нельзя согласиться с исковерканными в 1990-е годы названиями стран бывшего СССР. Исторически сложилось, что названия стран в русском языке заканчиваются как правило на – ия: Франция, Испания, Индия. В разговорной речи русские люди так и называют: Белоруссия, Молдавия, Киргизия. Названия «Беларусь», «Молдова» имеют право оставаться в белорусском и молдавском языках. Но мы, русские, не должны быть единственным в мире народом, подстраивающим свой язык под другие языки, и менять имена собственные при каждом изменении политической обстановки.
Корень «стан», содержащийся в названиях ряда стран, в русском языке и вовсе несёт весьма двусмысленное значение: «место, где путники дорожные стали». Примеры: «стан в отъезжем поле, ратный стан, рыбачий стан, разбойничий стан, стан лесников». В названии например «Кыргызстан» таким образом содержится намёк на то, что киргизы на данной земле лишь временно нашли пристанище, что раньше их тут не было и в будущем не будет.
Целью языковой политики троцкистов до середины 1930-х годов и стали разрыв связи времён и поколений, разрушение русской народной памяти для написания новой истории и создания новых мировоззрений и новых культур – русской, украинской и белорусской – с чистого листа. С этой же целью великороссы были переименованы и стали составной частью не русского, а советского народа. Это было калькой с действия французских революционеров, переименовавших «французский народ» в «республиканскую нацию».
Больше всего пострадали тогда русские топонимы и этнонимы. Корней Чуковский пишет: «С величайшей гордостью вспоминают советские люди, как чудесно обновила наш язык революция. Она очистила его от таких омерзительных слов, как жид, малоросс, инородец…»
В русском языке были переименованы многие народы. Тунгусы стали называться эвенками, остяки – хантами, самоеды — ненцами, вогулы – манси. Причём слово «манси» в русском языке крайне неудобно, потому что не склоняется, не имеет форм ни женского и мужского родов, ни единственного ни множественного числа. Переименование вогулов в манси имеет явные признаки неуважения к русскому языку. Не побоюсь написать «низкопоклонства перед малым народом». Ведь, например, французское название Парижа – Пари – наши предки сумели подчинить норме русского языка, добавив согласную в конце и так сделав слово склоняемым. Также французов, при всём к ним уважении, наши предки не назвали «франсэ». Самоназвание этого народа они подчинили правилам и обычаям русского языка, «франсэ» стали «французами», потому что это слово склоняется и образует формы множественного числа и женского рода, как и положено русскому слову. «Манси» и «коми» следовало назвать по примеру названий других народов – «мансийцы», или «мансины», или «мансяки́», наподобие пермяков и остяков. Но названия «манси» и «коми» пришли к нам в троцкистский период советской власти, когда, вопреки заявленному Лениным принципу равенства, всё русское было унижено, а «крепостнические привилегии» получили малые народы.
Возникает вопрос, почему с тех времён до сих пор русским нельзя того, что всем другим народам можно? Почему другие народы могут называть нас по-своему, а мы их не можем и должны именовать их даже не по их самоназваниям, а по их воле? Например, самоназвание евреев: на иврите – «йеуди», на йидише – «йид», на ладино – «джудио». Но «от омерзительного слова жид» еврейского происхождения русский язык был очищен революцией. Другой пример: латышское слово «криеву» звучит для русских неблагозвучно, но им позволено так нас именовать.
В угоду латышам город Двинск был в русском языке переименован в Даугавпилс – название, придуманное латышами в 1920 году, ранее город так никогда не именовался. Да и саму реку Двину, упомянутую ещё Нестором-летописцем, по сей день именуем по-латышски – Даугава. Названия городов Вентспилс и Лиепая тоже вновь придуманы латышами в 1920 году, не являются историческими и по справедливости должны существовать только в их латышском языке, а в остальных языках сохранить свои исторические наименования, как Париж, Рим и Пекин. Вот что пишет о названии Лиепая франкоязычная, а также итальянская и португальская Википедия: «en allemand (по-немецки): Libau ; en polonais : Lipawa ; en russe : Либава, Libava, ou (или) Лиепая, Liepaïa ; en yiddish : ליבאַװע, Libave».
Это историческое название Либава носила с 1263-го по 1920-й, и оно должно вернуться в русский язык, как и другие исторические топонимы и этнонимы!
Чем же отплатили нам латыши за то, что мы им позволили больше, чем самим себе? Отплатили они злобой за добро. Латышские нацисты во время оккупации не уступили в жестокости украинским. И по сей день Латвия остаётся оплотом нацизма и русофобии.
За троцкистскую национальную и языковую политику 1920-х годов Россия сейчас расплачивается кровью своих сынов и дочерей, разрушениями и всеми бедами войны. Что ещё должно произойти, чтобы мы сделали выводы и изменили в корне нашу культурную политику? Ракетно-бомбовые удары по Москве? Вступление в спецоперацию против нас всех лимитрофов?
Униженное положение русского языка и русской топонимики не укрепляет дружбу народов России, а наоборот, является заготовкой заклятых наших «бывших партнёров», чтобы задействовать её против нас в нужное им время. И события на Украине показали, что нам пора, давно пора приступить к «разминированию» России во всех отношениях – в идеологическом, культурном, административном, топонимическом, языковом и прочих.
Примечательно, что не входившие в СССР народы, страны и города в русском языке названы отлично от их «родных» наименований. И это ничуть не мешало и не мешает хорошим, даже союзническим отношениям с ними. Так, Китай (Джун-го) и китайцы (хань) ничуть не смущаются, что мы называем их столицу (Бей-джин) Пекином. Отсутствие топонимических «мин» за границами СССР подтверждает довод о том, что подчинение русских топонимов и этнонимов малым народам бывшего Советского Союза является «миной», и пора её обезвредить.
Кроме того, сохраняющаяся троцкистская топонимика вводит в заблуждение простых, не склонных к исследованиям людей, как русских так и иностранцев. Посмотрите на мелкомасштабную карту русской Арктики, жизненно для России важного региона, включающего Северный морской путь и богатые месторождения углеводородов. Посёления: Уэлен, Певек, Тикси, Хатанга, Диксон. Острова: Геральд, Врангеля, Де-Лонга, Жанетты, Генриетты, Беннетта, Анжу. Архипелаги: Земля Франца- Иосифа, и переводимые (и ранее уже переведённые в Nordland и The North Land) Северная и Новая Земля.
Признаем, что все эти наименования, кроме Северной Земли – исторические. Но вместе с тем признаем, что сохранение исторических наименований было односторонним: русские заменены, а иноязычные и в честь иностранцев оставлены. Оставлено название архипелага в честь императора Франца-Иосифа – «многолетняго и испытаннаго врага Россiи», как называет его Б.А. Вилькицкий, но убрано историческое русское название соседнего с ним архипелага «Земля Николая II». Оставлен Диксон, но Обдорск и Самарово переименованы в Салехард и Ханты-Мансийск. Даже притом что слово «Обдорск» имеет ненецкий корень, «Об дор» – берег Оби. Видимо, целью переименования было сократить на 350 лет историю этого города, основанного в 16 веке при Рюриковичах.
Иерархия ценностей в топонимике
Россия чтит память защитников Отечества — героев Великой Отечественной войны. Но… Не любой ценой. Оказалось, что нерусскость географического наименования ценнее для страны, чем название в честь видного участника войны. Например, в мае 2022 года по предписанию Росреестра название реки на Ямале, впадающей в Обскую губу, было заменено на морских картах и в лоции с «Рыбин-яха» на «Хабейяха». Случайной ошибкой эту замену назвать нельзя, т.к. ненецкое наименование оспаривалось на протяжении пяти лет — с 2017 года.
Что же положено на две чаши весов при выборе названия между «Рыбин-яха» и «Хабейяха»?
Начнём с первой чаши – «Р».
Река названа в 1923 году в честь её первооткрывателя, советского полярника, моряка-гидрографа, впервые нанёсшего её на карту при производстве промера Обской губы.
Георгий Николаевич Рыбин сражался с врагом с начала и до конца войны. Уже в ноябре 1941 года в блокадном Ленинграде был награждён военным советом Балтийского флота за контрбатарейную борьбу против осадной артиллерии фашистов. Участник всех боевых операций Балтийского флота: прокладки Дороги жизни и Шлиссельбургского десанта в 1941, операций «Искра» (прорыв блокады) в 1943, «Январский гром» (снятие блокады) в 1944, и далее вплоть до Кёнигсбергской в 1945.
Рек с названием «Хабейяха» на Ямале две, обе впадают в Обскую губу. Первая показана на морской карте 1918 года как «р. Остяцкая (Хабейяха)». Вторая вытеснила название «Рыбин-яха».
«Рыбин-яха», впадающая в Обскую губу, показана на морских картах и в лоциях с 1936 по 2022 год, а также в справочниках и книгах, изданных в СССР.
На чаше «Х» лежит один довод: нерусскость названия «Хабейяха».
И один этот довод перевесил три довода на чаше «Р»: и имя первооткрывателя, и имя видного участника войны, и даже противоречащее закону повторение одного наименования на двух ямальских реках!
Отметим, что на Ямале ВСЕ реки, впадающие в море, переименованы в ненецкие названия.
На карте Ямала 1918 года многие реки названы по-русски: Мешок, Песчанка, Табакерка, Остяцкая, Болотная, Котельная, Узенькая, Собачья, Гребня, Тринорыпесцов, Средняя, Озёрное Горло, Недарма и многие другие. Все они стёрты с карты России, заменены на ненецкие названия, а русские даже в скобках не обозначены, как будто русских людей на Ямальских берегах не бывало.
Рыбин-яха стала последней рекой, попавшей под действие этого правила в 2022 году:
Корректура 2022 года лоции Карского моря извещением мореплавателям №2376/22
Современная топонимика Ямала прямо противоречит его истории.
А.И. Вилькицкий в книге «Сѣверный морской путь» описывает этапы освоения русскими Ямала:
«А въ прежніе де годы блаженные памяти при государѣ царѣ и великомъ князѣ Ѳеодорѣ Ивановичѣ всеа Руссіи ходилъ Москвитинъ Лука гость съ товарыщи провѣдывати Обскаго устья тремя кочи»…
«Имѣется одна грамота отъ Генваря 1600 года, въ которой говорится о челобитной пинежанъ и мезенцовъ, чтобы за ними было утверждено право—«ѣздити, промышляти и торговати въ Мунгазею, моремъ и Обью рѣкою, на Тазъ и на Пуръ и на Енисею».
«Многіе торговые люди ходили съ Двины, Мезени и Печоры въ Обь и Тазъ другимъ путемъ: отъ Югорскаго шара шли поперекъ Карскаго моря къ берегу Ямала, входили въ рѣку Мутную и перетащивъ кочи черезъ небольшой волокъ по рѣкѣ Зеленой, спускались въ Обскую губу, оттуда въ Тазовскую и, наконецъ, въ рѣку Тазъ къ городу Мангазеи».
«Между тѣмъ геодезистъ Селифонтовъ весною 1736 года сдѣлалъ съемку берега Ямала и обставилъ его восточные, сѣверные и отчасти западные берега маяками (знаками)».
«Въ 1825 году штабсъ-капитанъ корпуса флотскихъ штурмановъ Ивановъ былъ посланъ для описи береговъ Карскаго моря; въ теченіе слѣдующихъ двухъ лѣтъ Ивановъ и поручикъ корпуса флотскихъ штурмановъ Бережныхъ, закончивъ опись береговъ Карскаго моря, произвели съемку и восточныхъ береговъ полуострова Ямала до Обдорска.»
Как видим, русские люди на протяжении более 400 лет осваивают ямальский край, занимаются его исследованием, промером глубин, составлением карт и описаний, установкой маяков, знаков, створов и вех. Причём в давние времена купцы не огибали Ямал с севера, а плавали по ямальским рекам от западного берега к восточному, в Обскую губу. Это позволяет утверждать, что русские названия ямальских рек появились в 16 или 17 веке.
Однако в Государственном каталоге географических наименований (ГКГН) ни Мутной, ни Зелёной рек не значится. Теперь не найти на карте путь русских купцов в сибирские реки, в «златокипящую» Мангазею. Из приведённых выше русских названий в ГКГН есть реки Болотная и Недормаяха, но… обе «задвинуты» вглубь суши и значатся притоками других рек, тогда как в 1918 году они впадали в Обскую губу. Судя по современной топонимике, русские бывали только в тундре, вдали от моря, а по морю плавали лишь ненцы и ханты (Хабейяха, бывшая Остяцкая, переводится и с ненецкого и с досоветского русского как «Хантская река» и впадает в море). Иноязычное наименование географических объектов ведёт к утрате исторических русских топонимов, к забвению истории России.
Русские патриоты уже более двадцати лет безуспешно добиваются возвращения многих исторических наименований. До начала СВО причиной отказов было принято считать значительное влияние либералов-западников, духовных наследников троцкистов. Но сейчас их влияние значительно ослабло, соотношение сил на идеологической арене изменилось, и патриотическая общественность воспряла надеждами на отражение этого изменения и в топонимике, и в языке.
Оставив в стороне разногласия из-за большевистских топонимов, сделаем вывод лишь о статусе русского языка в топонимике.
Представляется целесообразным и своевременным уравнять в правах русский язык с остальными языками, и начать использовать в русском языке русские наименования географических объектов, находящихся как на территории России, так и за рубежом.
Названия заграничных объектов указывать на картах, в атласах и в русскоязычных текстах только на русском языке, как это всегда делалось в отношении «дальнего зарубежья»: Рим, Либава, Двинск, Пернов, Харьков, Верный, Пекин и т.д.
Названия географических объектов внутри России указывать на картах, как в былые годы, на двух языках, имеющих в данной местности статус официальных, в любой очерёдности, например: «р. Озёрное Горло (То-Сё)», «м. Каменный (Пои-сале)», или «Ер-яха (р. Средняя)».
Двойные названия не приведут к перегруженности карт, как видно на рисунках.
В текстах же названия указывать на языке текста.
Такой порядок уравняет русский народ в правах с другими народами России и мира.
В языковых правах, и в правах на историческую память.