Автор: Александр Гончаров
Когда впервые появилась цензура? Вероятно, об этом вам не сможет поведать ни один здравомыслящий историк. По сути, как только люди научились писать достаточно большие тексты, тогда же и возникла необходимость ограничивать их влияние.
Еще в Древнем Египте ок. 1300 г. до Рождества Христова фараон Эхнатон, в рамках своей религиозной «реформы», приказал вымарывать из надписей даже и на гробницах имя бога Амона. Как только Эхнатон отправился на загробные поля Иалу, поз запрет сразу де попало и его имя.
Цензурированием текстов в последующие времена занимались всегда. Причем нельзя сказать, что цензура всенепременно ограничивала здоровую человеческую мысль. Нельзя ее обрисовывать только в черных красках и вешать всех собак за попытки притормозить развитие литературы и искусства.
В Православии известна притча о том, как в ад попадают душегуб и писатель. Литератор при своей земной жизни старался даже тараканов и мух не давить, а преступник убил несколько человек.
Однако грешников бесы засунули в два одинаковых котла с кипящей смолой, расположенных рядом. Проходят годы, десятилетия. И обнаруживается, что огонь под котлом с душегубом начинает спадать, а под писательских разгорается все мощнее и сильнее.
Естественно, писатель возмутился от такой адской справедливости. На что главчерт ему ответил: «Да, сосед твой убил людей, но с течением времени душевные раны родственников их затянулись. А вот твои книги переиздаются. И прочитав их, молодые люди идут в революционеры, становятся террористами. Они стирают с лика земли целые народы. И виноват в этом ты. Потому и мучения твои растут».
С этой притчей вполне согласовываются слова Александра Сергеевича Пушкина: «Писатели во всех странах мира суть класс самый малочисленный изо всего народонаселения. Очевидно, что аристокрация самая мощная, самая опасная – есть аристокрация людей, которые на целые поколения, на целые столетия налагают свой образ мыслей, свои страсти, свои предрассудки. Что значит аристокрация породы и богатства в сравнение с аристокрацией пишущих талантов? Никакое богатство не может перекупить влияние обнародованной мысли. Никакая власть, никакое правление не может устоять противу всеразрушительного действия типографического снаряда. Уважайте класс писателей, но не допускайте же его овладеть вами совершенно».
И вообще к цензуре «наше все» относился достаточно легко (несмотря, что от нее ему изрядно доставалось):
Не дорого ценю я громкие права,
От коих не одна кружится голова.
Я не ропщу о том, что отказали боги
Мне в сладкой участи оспоривать налоги
Или мешать царям друг с другом воевать;
И мало горя мне, свободно ли печать
Морочит олухов, иль чуткая цензура
В журнальных замыслах стесняет балагура.
Все это, видите ль, слова, слова, слова
Иные, лучшие, мне дороги права;
Иная, лучшая, потребна мне свобода:
Зависеть от царя, зависеть от народа −
Не все ли нам равно? Бог с ними…
Любопытно, что в день рождения великого русского поэта, то есть 6 июня 1922 года в Советском Союзе была создана централизованная цензура − Главное управление по делам литературы и издательств («Главлит»).
Товарищи большевики великолепно проявили органично присущее им лицемерие. О, сколько ядовитых сов было сказано ими в отношении Царской цензуры! Но стоило только им сами прийти к власти и поучить административные рычаги, они мгновенно ввели жесточайший контроль, вознеся по факту ранее неугодную ими цензуру на такие высоты, которые дореволюционным чиновникам не моги и привидеться.
Сто лет назад советская бюрократия нутром прочувствовала и осознала, что получение цезурного комитета или управления в свои руки, открывает весьма практически неограниченные возможности и перспективы.
Подгрести цензуру под себя попробовали сразу две организации: Политотдел Госиздат (П. И. Лебедев-Полянский) и Главполитпросвет Наркомпроса (Н. Н. Крупская). В результате они ничего не получили. Госиздату разрешили цензурировать продукцию, идущую через него, а «добрейшая и милейшая» вдовствующая супруга вождя занялась погромом библиотек, изгоняя из них «неблагонадежную» классическую литературу и даже детские сказки лишенные «пролетарского духа».
Главлит РСФСР образовали непосредственно при Наркомпросе.
В дальнейшем цензурный орган неоднократно перестраивался, переходил в подчинение разных ведомств, покуда окончательно не закрепился под крылом Совета министров СССР.
Советская цензура благополучно просуществовала почти 70 лет, почив в 1991 году. Справедливости ради надо признать, что она не была совершенно идиотическим предприятием. Все-таки заслон для разрушительных идей она худо-бедно держала. В «развитом» и «позднем» СССР она замедляла проникновение в печать, театр, изобразительное искусство, кино и телевидение безнравственных и антисемейных произведений. Но в том-то и беда, что лишь худо-бедно.
Надо сказать, что одной из функций Главлита было недопущение утечки за рубеж экономических и военных секретов. Вот с этим то и возникали промашки. В научных и научно-популярных журналах публиковались материалы, в которых освещались изобретения и открытия советских ученых. Причем все это отслеживалось западными спецслужбами и фирмами, а потом благополучно и неблагодарно присваивалось. В открытом доступе появлялось то, чего и шпионам не снилось. Например, бывший сотрудник Главлита Владимир Симаньков приводит абсолютно дикий случай: «В журнале «Мясомолочная промышленность» опубликовали статью с подробным описанием изобретения советского инженера «Отделение мяса от кости». Человек придумал, как автоматизировать столь трудоемкий процесс. Канада уже готова была купить у СССР эту технологию за очень приличную сумму, оставалось подписать последние документы. И вдруг выходит эта статья! Конечно, канадцы ничего платить не стали, приобретя наш промышленный секрет за 40 копеек − цену одного экземпляра журнала».
А еще советская цензура усиленно браковала произведения патриотического свойства, в которых указывалось или хотя бы намекалось на решающую роль русского народа. Цензурный прессинг временно прекращался в зависимости от переменчивых политических ветров, но неизменно возвращался на круги своя. Прозападнические журналы и газеты в СССР после 1960 года имели гораздо меньше неприятностей, чем прорусские.
Кроме Главлита цензурные функции осуществляли и другие органы. На определенных этапах развития советской цензуры свои роли играли и Главрепертком (первоначально функционировавший при Главлите), и Главискусство.
Злосчастной особенностью советской цензуры являлась еще схожесть с древней Эхнатоновской. Над нею всецело довлели пресловутые требования «текущего момента». Как только тот или иной коммунистический вождь выпадал из правящей обоймы, его статьи и фотографии приходилось вычищать из изданий. Причем, если, скажем, товарищ Троцкий был запечатлен рядом с товарищем Ульяновым-Лениным, то на фотографии оставался один Ильич, а Лев Давидович вырезался без всякого сожаления.
Советская цензура, убирая факты и события из реальной жизни со страниц периодической печати, кроме того создавала иллюзию благополучия, которым в СССР и не пахло.
Классовый подход и продвижение интернационализма так же не позволяли цензуре нормально исполнять свои функции.
После развала СССР бывшая «новая общность» − советский народ попал в положение коллективного существа, даже и не представляющего, что ему уготовил Запад.
В завершение надо сказать, что цензура никуда не делась. Она просто приобрела иные формы. И в «демократических» странах цензура действует куда жестче и беспардонней, чем в постсоветской России. Самонастраивающиеся сетевые фильтры и вся та же, до зубной боли с большевистских времен знакомая нам «культура отмены», сегодня доминирует повсюду. Это с очевидностью показывает освещение событий 2022 года в СМИ, социальных сетях и т. д.
