Автор: Аркадий Минаков
Если задаться вопросом, когда русские консерваторы начала XIX века попытались объединить свои силы в борьбе с галломанией, то, несомненно, это будет 1807 год, когда возникла литературная организация, ядро которой составляли противники сентименталистского «нового слога»: А.С. Шишков, Г.Р. Державин, И.А. Крылов и др. – «Беседа любителей русского слова». «Беседа» была консервативной по своему составу и идейной направленности. По словам ее участника, А.С. Стурдзы, она являлась «выражением пламенной любви ко всему отечественному, родному – любви пробужденной роковыми событиями того времени. Россия <…> готовилась к отчаянной схватке с Западною Европою. Земское всенародное ополчение 1807 года (антинаполеоновское — А.М.) можно назвать смотром наших ратных сил, – в беседе <…> ополчались умственные силы образованного круга, затронутого и взволнованного огромностию происшествий».
Предыстория «Беседы» началась в январе 1807 г., когда Шишков предложил Державину организовать еженедельные литературные вечера, которые стали проходить с февраля того же года по субботам, поочередно на квартирах у Г.Р. Державина, А.С. Шишкова, И.С. Захарова и А.С. Хвостова. Инициатива в организации этого объединения принадлежала Шишкову.
На заседаниях «Беседы» читали свои произведения И.А. Крылов, Г.Р. Державин, Н.И. Гнедич, С.А. Шихматов и др., причем разговоры велись не только о литературе, но и о текущей политике. Так, мемуарист С.П. Жихарев, описывая первое заседание «Беседы» 2 февраля 1807 г., сообщал: «Долго рассуждали старики о кровопролитии при Эйлау и о последствиях, какие от нашей победы произойти могут <…> Время проходило, а о чтении не было и речи». В дневниковой записи от 17 февраля 1807 г. читаем: «Кого не было! Сенаторы, обер-прокуроры, камергеры, даже сам главнокомандующий С.К. Вязмитинов». На заседании 16 марта 1807 г. «разговаривали прежде о политике, об отъезде государя, о Сперанском, которому предсказывают блестящую будущность, о генерале Тормасове, которого вчера пред самым отъездом государь назначил рижским военным губернатором, о дюке де Сера Каприола, известном ненавистью своею к Бонапарте, но после перешли опять к литературе и театру».
Наиболее интересной стороной шишковских собраний была не литературная часть, а обсуждение текущих политических событий с участием важных государственных сановников. На заседаниях «Беседы» постоянно присутствовали сенаторы, обер-прокуроры, камергеры и петербургский главнокомандующий С.К. Вязмитинов, ядро «Беседы» составляла группа лиц, являющихся членами Российской Академии.
Идея окончательно преобразовать чтения в публичные и оформить их юридически возникла в 1810 г., в период резкого усиления «русской партии» и консолидации на основе роста национально-патриотических и антифранцузских настроений русского образованного слоя в канун войны 1812 г. Первоначально общество предполагалось назвать «Лицеем» (год спустя так было названо знаменитое учебное заведение в Царском Селе), затем «Атенеем» или «Афинеем», причем от этого названия отказались, мотивируя тем, что литературные оппоненты могут именовать общество «ахинеей». Окончательный вариант названия предложил Шишков.
Устав «Беседы» был разработан А.С. Шишковым. 17 февраля 1811 г. «Беседа любителей русского слова» была высочайше утверждена, причем ей было объявлено монаршее благоволение за «полезное намерение». Первое торжественное заседание «Беседы» и первые чтения последовали 14 марта 1811 г. в доме Державина, который для собраний заново отделал обширный зал и пожертвовал на значительную сумму книги для библиотеки «Беседы». На первое заседание А.С. Шишков пригласил Императора Александра I (правда, он так и не появился). Композитор Д.С. Бортнянский, близкий к вдовствующей Императрице Марии Федоровне (бывшей супруге Императора Павла I), по предложению Державина написал поздравительную кантату «Сретение Орфеем солнца», которая была исполнена по намеченной программе певчими из придворной капеллы.
Шишков следующим образом описывал первое заседание «Беседы»: «Собрание было многочисленно и состояло из отличнейших обоего пола особ. Речь мою слушали с великим вниманием: во время чтения царствовала совершенная тишина и безмолвие. После меня, Крылов читал свои басни, остротою и солью своею всем понравившиеся. Беседа кончилась к общему всех удовольствию». В речи Шишкова содержались программные моменты, имевшие политическое звучание: «Похвально знать чужие языки, но непохвально оставлять для них собственный <…> Язык есть первейшее достоинство человека, следовательно, свой язык есть первейшее достоинство народа». Подобные высказывания становятся понятными только в контексте борьбы русских консерваторов с галломанией.
Шишков в своих воспоминаниях утверждал, что уже после первого ее заседания «многие присутствовавшие в ней госпожи почувствовали, что не похвально язык свой презирать и многих прекрасных на нем сочинений не читать и не знать». По его словам, на следующий день после первого заседания, он заехал к графине Строгановой и обнаружил у нее И.А. Крылова, которого впервые пригласили читать туда свои басни. Затем туда же приехал Ж. де Местр, привыкший блистать в этом салоне. После обычного приветствия ему чтение Крылова продолжилось. Де Местр, привыкший к тому, чтобы быть в центре внимания, видя, что на него на этот раз не обращают внимания, обернулся к Шишкову и сказал по-французски: «Я вижу нечто новое, никогда не бывалое: читают по-русски, язык, которого я не разумею и редко слышу, чтоб в знатных домах на нем говорили! Нечего мне делать здесь! Прощайте!». Сказав это, потихоньку вышел и уехал».
Заседания Общества проводились один раз в месяц. Право читать на публичных собраниях предоставлялось каждому желающему его члену. Издавалось периодическое издание Общества – «Чтение в Беседе любителей русского слова», в котором публиковались материалы заседаний, а иногда и труды, не читанные на собраниях. Всего вышло 19 книг «Чтений», в которых в основном печатались произведения, зачитанные на его торжественных открытых заседаниях. «Чтения» распространялись через губернаторов 21 губернии, причем губернаторы были расписаны по членам «Беседы» на основании их личных знакомств и связей.
В записках А.С. Стурдзы подробно описаны бытовые детали заседаний «Беседы»: «В уроченные дни поэты и прозаики, писатели заслуженные и новички, начали съезжаться в дом Гаврила Романовича (Державина — А.М.), затейливый и своеобразный. Беседа имела свои частные и публичные заседания. Сии последние бывали по вечерам и отличались присутствием многих посторонних слушателей, допускаемых туда по билетам. Зала средней величины, обставленная желтыми под мрамор красивыми колоннами, казалась еще изящнее при блеске роскошного освещения. Для слушателей вокруг залы возвышались уступами ряды хорошо продуманных седалищ. Посреди храмины муз поставлен был огромный продолговатый стол, покрытый зеленым тонким сукном. Около стола сидели члены Беседы под председательством Державина, по мановению которого начиналось и перемежалось занимательное чтение вслух, и часто образцовое».
К числу действительных членов «Беседы» принадлежали И.А. Крылов, С.А. Ширинский-Шихматов, А.Н. Оленин, Д.И. Хвостов, А.Ф. Лабзин, А.А. Шаховской, П.А. Кикин, и др. В числе 33 почетных членов были главнокомандующий С.К. Вязмитинов, Ф.В. Ростопчин, М.М. Философов, О.П. Козодавлев, П.И. Голенищев-Кутузов, А.Н. Голицын, М.М. Сперанский, В.А. Озеров, М.Л. Магницкий, С.С. Уваров, В.В. Капнист, Н.М. Карамзин, А.И. Мусин-Пушкин, Санкт-Петербургский митрополит Амвросий (Подобедов), епископ Вологодский Евгений (Болховитинов). В конце января 1812 года в одном из публичных собраний общества присутствовали все члены синода, кроме митрополита Амвросия (Подобедова). С членами «Беседы» искал контакты Ж. де Местр. В частности, он присутствовал на знаменитом выступлении Шишкова с «Рассуждением о любви к Отечеству».
Император Александр I так ни разу и не появился на заседаниях общества, несмотря на настойчивые приглашения. Однако известно, что вдовствующая Императрица Мария Федоровна покровительствовала кружку Шишкова-Державина и разделяла их убеждения. В ее дворце в Павловске читали свои произведения члены этой литературной группы.
«Плюралистический» состав «Беседы», состоявшей из лиц, принадлежавших к различным политическим и литературным группировкам и направлениям, зачастую находившихся друг с другом во враждебных отношениях (Н.М. Карамзин, И.И. Дмитриев, М.М. Сперанский, М.Л. Магницкий, С.С. Уваров, А.Н. Голицын, Ф.В. Ростопчин, А.С. Шишков, П.И. Голенищев-Кутузов и т.д.), заставляет предположить, что одной из недекларируемых целей «Беседы» было объединение прежних идейных оппонентов в атмосфере резкого усиления угрозы со стороны наполеоновской Франции на основе национально-патриотических настроений. И эта цель поддерживалась двором.
Литературная деятельность «Беседы» в дореволюционной либеральной литературе оценивалась весьма низко, писали о сухости, педантстве, «жалкой метромании» и бездарности многих членов «Беседы» (потом эти оценки «перекочевали» в советскую историографию).
Между тем, современный и наиболее авторитетный исследователь деятельности «Беседы» М. Г. Альтшуллер совсем иначе характеризует ее основной состав: «Самый беглый взгляд на список членов «Беседы» <…> не позволяет рассматривать общество как сборище бездарностей и тупых реакционеров. Перед нами объединение, располагавшее первоклассными литературными силами. Во главе «Беседы» стояли такие крупные личности и талантливые литераторы, как Шишков и Державин. Важную роль в ней играл регулярно присутствовавший на заседаниях И.А. Крылов. Среди ее членов мы видим таких талантливых писателей, как Шаховской, Шихматов, Капнист, Горчаков, Греч, Бунина, Гнедич (формально к «Беседе» не принадлежавший) и др. В состав объединения входили видные ученые и общественные деятели: Мордвинов, Оленин, Болховитинов, Востоков и др.»
Общество пользовалось демонстративной поддержкой православной церкви; так, в январе 1812 года «Беседу» посетили все члены Св. Синода. Заседания «Беседы» собирали до нескольких сот человек.
Одним из самых выдающихся событий за весь период существования «Беседы» было чтение Шишковым «Рассуждения о любви к Отечеству» на торжественном заседании 15 декабря 1811 года, на которое, по свидетельствам современников, съехалось едва ли не все высшее общество – около 400 человек. Выступление Шишкова не было его индивидуальным деянием, он говорил от имени объединения. «Рассуждение» явилось программным сочинением и имело прямой политический смысл: в нем адмирал резко критиковал галломанию и космополитизм, присущие значительной части русского образованного общества и при этом сформулировал основные источники, на которых должен строиться и укрепляться патриотизм. Это православная вера, национальное воспитание и русский язык.
В преддверии Отечественной войны взгляды Шишкова оказались очевидно востребованными властью и обществом. Речь вызвала огромный резонанс и во многом послужила причиной того, что 9 апреля 1812 года адмирал был назначен на пост государственного секретаря (он заменил попавшего в опалу Сперанского). Во время Отечественной войны 1812 года Шишков фактически исполнял роль ее главного пропагандиста и идеолога.
Поскольку после победы над наполеоновской Францией проблема галломании утратила свою остроту, Шишков явно охладел к деятельности «Беседы». В 1816-м, вслед за смертью Державина, «Беседа любителей русского слова» прекратила свое существование.
