Автор: Агидель Епифанова.
«…Жизнью своей довольны… По приезде нам дали просторный дом и большой огород… С колхозом оформили семейный подряд на выращивание 50 бычков. Начиная с 1987 года в эту (Калининскую) область на добровольных началах переселяется каждый год более чем 200 семей…» — это отрывок материала из газеты «Коммунист Таджикистана», повествующего о таджикских переселенцах, которым в 1990 году предоставлялись земля, скот, подъемные и прочий «полный фарш» в Тверской (Калининской) области. Русским, пытавшимся покинуть «братский» Таджикистан, где против них был развязан геноцид, предлагали в лучшем случае какую-нибудь Якутию.
1990-й год… Душанбинская резня. Помните, да? Как русских девушек насиловали на стадионах, как сжигали целые автобусы с русскими, как рвали на части на улицах… Свидетельств об этом ужасе сохранилось достаточно, воздержусь от многочисленных выдержек. В те дни в Душанбе снимали «Афганский излом». Оператора картины застрелили озверевшие молодчики. Остальная съемочная группа забаррикадировалась в гостинице, в ужасе ожидая расправы и созерцая из окон кровавую вакханалию. Актер М. Трухин вспоминает: «Да уж, жутко было. Бои шли на улице Ленина, где находилась наша гостиница. Погибло много народу. Те, кто уцелел, прятались в гостинице, по которой с ножами бегали какие-то люди. Они искали горничных, чтобы узнать, где живут русские, и вырезать их. Мы заперлись в номере, придвинув шкаф к двери для надёжности. Это было очень страшно, и не было ощущения присутствия наших войск в городе. Нас никто не защищал. В огромное окно номера мы видели, как убивают наших на площади. Лишь на следующую ночь за нами прилетели мужики из спецназа. Они окружили гостиницу и вывезли всю съемочную группу и других граждан танковой колонной на военный аэродром. По пути нас обстреливали».
А потом был 1992-й. Русские бежали от расправ, бросая все имущество, – бежали наперекор собственной миграционной службе, которая заявляла, что, раз они при развале Союза находились в Таджикистане, то они граждане Таджикистана и что они «форпост России». Прикатил в Душанбе Ельцин со своим подельником Собчаком, они обнимались с местными главарями, вагоны фруктов с собой увезли (знамо, голодающие бывшие партработники…). И провозгласил тогда «первый избранный мэр Ленинграда», светоч демократический: «Здесь нет русских! Здесь есть коммунисты!»
И так пошла-поехала цвести дружбонародность 2.0. Русские, приезжая в свою страну, чувствовали себя изгоями. «Иностранные специалисты» принимались как дорогие гости. Уже в 1999 г. негодовал Солженицын: «Уже с 1992-го власти наложили запрет на расселение беженцев-переселенцев в Москве, Петрограде, Ростовской области, Ставропольском и Краснодарском краях. Этот запрет не устоял, однако, перед большими, а то и бешеными деньгами приезжающих кавказцев, закавказцев, среднеазиатов: они легко взламывали запрет, покупали участки, дома, заводили свою коммерцию. Для русских беженцев не было жилья и работы, для «братьев с Кавказа» – всё открыто. Одних азербайджанцев, непрерывно мигрирующих в Россию, уже к 1989 было до 300 тыс., а к 1996 – более двух с половиной миллионов (с широким разливом по России). (Переселение имело такую предысторию. По сравнению переписей 1979 и 1989 за тот период в РСФСР численность киргизов увеличилась на 178%, азербайджанцев – на 124, таджиков – на 114, узбеков – на 76, туркмен – на 73 (В. И. Котов. – В сб.: Русский народ: Историческая судьба в ХХ веке. М. . АНКО, 1993, с. 79)). Сотнями тысяч переехали на Северный Кавказ (особенно в Краснодарский край) и армяне из суверенной Армении. И ещё то характерно, что приехавшие концентрируются не на производствах, а на коммерции, обслуживании…
…Типичный конфликт я встретил в Ставропольском крае… Краевая дума постановила ввести визовый режим, квотирование въезда этих иностранцев, а для принятых установить семилетний ценз оседлости прежде удовлетворения их претензий на земельные участки и долю в приватизации.
Разумнейший оборонительный закон. Но: Главное Правовое Управление при российском Президенте… …наложило вето на этот краевой закон: «нарушаются права мигрантов», оскорбляется наша интернациональная честь. Российские беженцы из стран СНГ и иноземные теперь для нас искатели – все удобно легли в одно определение — «мигранты», в единый закон».
Солженицына, как обычно не услышали, хотя дважды наведывался к нему новый президент, расписываясь в уважении.
В 2012 г. принята была миграционная программа РФ, окончательно растворившая двери потокам «иностранной рабочей силы». Впрочем, в последующие годы умудрялись ещё больше открыть их. Пенсии для таджиков, квоты для таджиков… Что там ещё?
К 1990-му в Таджикистане проживали 437 тысяч русских. В «нулевых» их число не превосходило 40 тысяч. При этом, по данным исследования Института демографических исследований ИС РАН, в 2023 году число таджикских мигрантов в РФ превысило 3 миллиона человек. Всё население Таджикистана составляет 10 миллионов человек, то есть фактически 30% населения страны переехали в РФ.
«У преступности нет национальности!» — внушают нам. «У терроризма нет национальности!» Но, однако же, преступники и террористы, убивая русских, убивают их именно по национальному признаку – как русских. И свою национальность они очень даже хорошо помнят и менее всего ощущают себя какими-то многонационалами.
Незадолго до теракта в Красногорске в Питере произошла очередная «обыкновенная» история. Подростки мигранты до смерти забили русского петербуржца. Их обвинили… в хулиганстве. Подумаешь, забили до смерти! Просто хилый петербуржец оказался, они не хотели же убивать, так пошалить-помучать. Сам виноват, в общем.
А в школах в это же самое время наставлять стали: если вас побили многонационалы, не поддавайтесь на провокации, помните, что они наши гости, и мы как хозяева должны создать условия, чтобы они чувствовали себя комфортно. Чисто как в скверном анекдоте: «Расслабьтесь и получайте удовольствие». А в исконно русских и таковыми остающихся (97% русских), можно этнических, почитай, регионах – Костромской и Вологодской областях – вдруг заплясал в качестве официального «традиционный праздник Наврус». А в русской Челябинской области русская Масленица вдруг обращена была в многонациональную.
И вот грохнул Крокус. Страшно. Кроваво. Счёт погибших к полутора сотням приближается. Попервости погрешили на «хохлов»: это они, злодеи, бороды приклеили! «Хохлы», конечно, позлорадствовали и в подлой своей традиции уже ресторанное блюдо назвали «Крокусом» и отсалютовали по погибшим ударами по Белгороду и Севастополю, но от самого теракта открестились.
Террористов поймали. Оказались гражданами «братского» Таджикистана. Обыкновенный исламизм, всё, как положено. В иноземных странах такие вот «гости», которым тоже надлежит все удобства предоставлять, на регулярной основе отличаются: то грузовиком «бледнолицых» подавят, то взорвут, то ножами порежут, то из автоматов побьют. РФ в этом плане стоит в одном ряду с «цивилизованными странами». Не отстаем. Рванули исламисты «Крокус», и чем же больше всего озаботились у нас власти и пропагандисты? Конечно, соблюдением толерантности! «У терроризма нет национальности!», «Мы не допустим разжигания межнациональной розни!» (тут понятно, что разжигают, как всегда, не те, что людей взрывают, а всякие там «русские фашисты-экстремисты»), «Мы должны быть едины!» И быстренько заменили в школах тему «Разговоров о важном» — теперь расскажут детям о единстве «многонационального народа» России. (Непонятно правда, какое отношение к народу России имеет народ таджикский, обладающий вот уже более 30 лет своей государственностью?) И запестрели соцсети и порталы социальной рекламой: про то, как благородны иностранные таксисты, а также и нетаксисты. И договорились в студиях: среди русских тоже террористы встречаются! Трепова Дарья! Сравнили, как говорится… Дарья Трепова – это по аналогии с террористами 19-го — начала 20-го индивидуальный террор против конкретных личностей. А грохнуть концертный зал, жилой дом, школу – это, действительно, «другое».
Что хотели услышать граждане России, узнав о бойне в Красногорске? Ну наверное, что-то из области «в сортире замочим». Закроем границы. Перепроверим всех, кто у нас тут обретается. Отправим на историческую родину тех, кто обретается без надобности, а может, и не по закону. Наведем, наконец, порядок. Защитим своих! Но такое впечатление, что своими опять оказались немного не те… И не обещание защиты услышали мы, а суровый окрик: «Не сметь разжигать!» И опять загоняется вглубь уже рванувший наружу гной, и вместо того, чтобы срочно лечить опаснейшую болезнь, прилагаются все усилия, чтобы замаскировать её дружбонародностью, как уже было 35 лет назад, и ведётся дело к неизбежной при таком подходе гангрене.
