Автор: Александр Гончаров
Современные политологи, видимо для того, чтобы подчеркнуть значение своей науки, постоянно вводят все новые и новые термины, которые больше запутывают понимание серьезных проблем, чем объясняют их.
Последним писком политологической моды является понятие «гибридная война». Ее нередко применяют и по делу, и без дела. Между тем, уже давно существует термин, вполне удачно замещавший «гибридную войну», ибо если вдуматься, он имеет одинаковый смыл. Это «холодная война».
Исторически октябрь – месяц, когда впервые прозвучал термин «холодная война», а позднее был введен в официальный оборот.
19 октября 1945 года писатель Джордж Оруэлл опубликовал в «Трибьюн» эссе «Ты и атомная бомба», где и появляется выражение «холодная война». Причем Оруэлл заранее определил и некоторые её признаки. Понимая, что обладание атомным оружием несколькими державами, сделает невозможным прямое военное столкновение между ними, Оруэлл писал, что «…мы движемся не к всеобщему краху, а к эпохе столь же ужасно стабильной, как рабовладельческие Империи древности. Теория Джеймса Бернхема много обсуждалась, но мало кто еще задумывался о ее идеологических последствиях − то есть о том мировоззрении, убеждениях и социальной структуре, вероятно, преобладали бы в государстве, которое было одновременно непобедимым и находилось в постоянном состоянии «холодной войны» со своими соседями».
Для дополнения характеристики состояния «холодной войны» он употребил следующие слова: «…более вероятно положить конец крупномасштабным войнам ценой бесконечного продления «мира, не являющимся реальным миром».
В 1946 году в газете «Обсервер» (10 марта) Оруэлл высказывается вполне откровенно: «Россия начала вести «холодную войну» против Британии и Британской Империи».
Однако данные пассажи можно было бы счесть лишь словесным оборотом писателя, приближенного к высшим кругам англосаксонской элиты. Но, именно после этого, благодаря Бернарду Баруху, американскому политику и финансисту, чрезвычайно влиятельному в истеблишменте США, термин «холодная война» официально входит в международный политический словарь. Достаточно сказать, что Барух в той или иной степени определял элементы американской политики (в качестве советника или сотрудника администрации), с 1912 года, при президентах: Вудро Вильсоне, Уоррене Гардинге, Герберте Гувере, Франклине Д. Рузвельте и Гарри Трумэне. Причем они принадлежали к разным партиям. Бернард Барух не надолго выпал из обоймы людей принимающих решение лишь при президенте Джоне Калвине Кулидже-jr. (1923-1929).
Сам Барух заговорил о «холодной войне» 16 апреля 1947 года, выступая перед палатой представителей штата Южная Каролина. В тот момент этот термин ещё не получил широкого распространения.
Но вот 24 октября 1948 года на заседании комиссии Сената США по расследованию военных преступлений Бернард Барух впрыснул «холодную войну» в политическое сознание окончательно.
«Холодную войну» почему-то стараются рассматривать изолированно от Второй мировой войны, хотя традиционно начало ее приурочивают к речи Уинстона Черчилля, экс-премьер-министра Великобритании в американском Фултоне 5 марта 1946 года, где он призвал остановить советскую экспансию в Европе и ответу Иосифа Сталина в интервью газете «Правда» от 14 марта: «По сути дела господин Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны. И господин Черчилль здесь не одинок, − у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки. Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей».
Как мы видим, с формального окончания Второй мировой не прошло и года (не забываем еще и о войне с Японией).
Явно напрашивается вывод, что Вторая мировая и «Холодная война» (пишем ее теперь с большой буквы) – это два этапа единой Мировой войны, причем придется признать, что первым этапом являлась Великая (Первая мировая) война (1914-1918), если принять во внимание глобальную перестройку международной политики.
После Первой или Великой войны произошел распад четырех Империй: Российской, Османской, Австро-Венгерской и Германской. После Второй мировой, в свою очередь, постепенно ушли в прошлое колониальные квази-Империи: Франция, Великобритания, Португалия, Испания, Бельгия и Нидерландя. И противостояние в «Холодную войну» велось между Соединенными Штатами и Советским Союзом, но здесь уже противоборство переключилось на другой уровень.
Не секрет, что в начале XX века на первые роли в мире выдвинулся транснациональный капитал. Сложившийся империализм существенно осложнял установлению его господства в Европе. Монархические государства выступали в качестве защитников национальных интересов (хорошо или не очень – это уже другой вопрос). Вот Великая (Первая Мировая) война, с последовавшими за ней революционными потрясениями и ликвидировали важнейшие континентальные Империи и Имперские образования. Как по заказу!
Транснациональные элиты пришедшие им на смену постарались осуществить сразу три глобалистских проекта: Либерально-тоталитарный (база – США), Коммуно-тоталитарный (база − СССР) и Национал-социалистический или Расистско-тоталитарный (база – Третий Райх). Это был мощный социальный эксперимент, напоминающий старый способ создания «крысиного короля». Из трех проектов должен был уцелеть только один. Самый живучий, эффективный. Для этого-то и заварили Вторую Мировую войну.
Страшная мировая бойня в 1939-1945 гг. показала нежизнеспособность проекта Третьего Райха.
«Холодная война» должна была расставить все по своим местам, причем противоборство пошло не только на уровне локальных конфликтов, но и в идеологической и экономической сферах. Конкуренцию должен был выиграть сильнейший, но без применения ядерного оружия. Когда в результате Карибского кризиса президент США Кеннеди и лидер СССР Хрущев чуть не ввергли планету Земля в катастрофу, а транснациональным элитам тогда это не было нужно, слишком строптивых и эмоционально нестабильных лидеров примерно наказали: более виновный Кеннеди лишился жизни, менее «преступный» Хрущев получил отставку и снят с руководящих постов.
Советский (коммунистический) глобалистский проект рухнул в 1991 году, хотя предпосылки его падения были заложены еще в 1975 году в Хельсинки на заключительном этапе Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. СССР фактически отказался от экспансионистской политики в Европе.
Казалось бы, либерально-тоталитарный проект победил. Но и он стал не нужен транснациональной элите. Глобализация оказалась не очень-то эффективным орудием для реализации ее целей. Из-за компьютерной революции деньги (решающий фактор становления и развития ЛТ-проекта) – инструменти глобализации виртуализировались и потеряли свою значимость. Если вдуматься, большая часть мирового капитала – это не материальные носители: золото, платина и т. п., а лишь цифровая запись на банковском компьютере. Достаточно стереть её, или банально лишить банк электроснабжения, или взломать программы обеспечения безопасности, и…
Под бодрые песни о всеобщей цифровизации и новом укладе в мировой экономике наблюдается сворачивание глобализации и Либерально-тоталитарного проекта…
Что последует за этим? Пока еще сложно сказать. Однако, можно предположить, что реализуется нечто в виде нового Китайского проекта.
Но «Холодная война» не завершилась пока еще остается на плаву ЛТ-проект. Все же «гибридные войны» − это единицы иного уровня, локальные операции в рамках все той же старой и недоброй «Холодной войны».
