Автор: Александр Гончаров

Имя Александра Николаевича Щеглова (1875-1953) мало что скажет даже историку, не занимающемуся Императорским русским военно-морским флотом. А между тем, каперанг Щеглов был личностью неординарной, принесшей много пользы Отечеству. Выдающийся аналитик и разведчик, совершенно незаслуженно забыт и, практически, не известен широкому кругу любителей истории России.

Родился А. Щеглов в дворянской семье. И принадлежал к большинству дворянства, не имевшему поместий, а поэтому главный источник материального обеспечения находившему в государственной службе.

В 1889 году Щеглов начинает обучение в Морском кадетском корпусе, сделав свой выбор, определивший всю его дальнейшую судьбу.

Еще будучи лейтенантом, Александр Николаевич осознает необходимость реформ в управлении флотом. Впрочем, идеи носились в воздухе. В русском военно-морском ведомстве задумывались над тем, чтобы повысить управляемость флотом и перейти к более рациональному, основанному на реальной информации, принятию решений в стратегическом и тактическом плане.

В 1902 году Щеглов принимал участие в составлении документов для подготовки реформ. Именно он, основываясь на примерах предыдущих войн, подготовил для морского министра обоснования предстоящих изменений.

Японо-русская война (1904-1905) подтолкнула А. Н. Щеглова к написанию записки «Значение и работа штаба по опыту русско-японской войны» (декабрь 1905). С нее и получила развитие мысль о создании Морского генерального штаба, завершившаяся рескриптом Государя Николая Александровича от 26 апреля 1906 года. Надо сказать, что реформа обсуждалась и подготавливалась в Санкт-Петербургском военно-морском кружке, куда входили: А. Н. Щеглов, А. В. Колчак, капитан второго ранга Римский-Корсаков и другие достаточно молодые флотские офицеры. Записку Щеглова активно поддержал и вице-адмирал З. П. Рожественский (освобожденный из японского плена), хотя в ней и критиковались его собственные действия по руководству флотом.

В дальнейшем МорГенШтаб сыграл свою положительную роль в стратегическом планировании, ведении разведки и т. д. в период Великой войны (1914-1918). Но сам Щеглов в нем проработал недолго. В 1909 году он становится морским агентом в Турции. Именно он предупреждает о том, что та активно готовит свой флот к войне с Россией. Анализ Щеглова без сомнения предотвратил широкое участие Российской Империи в Галлипольской авантюре Антанты в 1915-1916 гг.

В Турции Александр Николаевич развернул основательную разведывательную сеть, охватившую и правительственные круги и даже портовых грузчиков.

Революцию 1917 года Щеглов встретил в качестве военно-морского атташе в Стокгольме. В Россию он не вернулся, поняв своим аналитическим умом, что страна двинулась к гибели. Демократия и Временное правительство искренне претили монархисту и православному человеку Александру Щеглову.

Жизнь Щеглова в эмиграции толком не изучена. Известен случай, когда в беседе с одним бывшим революционным деятелем, возник следующий диалог:

– Да, вы противник демократии, Александр Николаевич?!

– Да. – просто ответил Щеглов.

Находясь во Франции, А. Щеглов участвовал в публицистической деятельности и выпустил на свои средства три книги, в которых он подверг анализу, произошедшее с Россией и миром в первой половине XX века: «Плоды народовластия» (1923), под псевдонимом Н. Е. Муров; «Опасайтесь волков в овечьей шкуре» (1928); «Зеркало, или современное безумие русских» (1930).

Ключевой работой Щеглова являются «Плоды народовластия»! В ней он, продолжая традиции критики демократии, заложенные Константином Леонтьевым и Константином Победоносцевым, строит ее уже на материале революционного и постреволюционного времени.

Александр Николаевич выделяет наличие в обществе четырех категорий людей, которые он называет: «неосведомленные» (то есть не интересующиеся информацией, влияющей на коренные переломы в жизни государств, в силу своего интеллекта и недостаточного образования), «полуосведомленные» (получающие информацию из открытых источников: СМИ, слухи и т. п.), «осведомленные» (находящие информацию в околоправительственных и парламентских сферах), «весьма осведомленные» (владеющие качественной информацией, «так как эти люди сами замышляют, создают или влияют на ход политических дел и событий»).

В развязывании Первой Мировой войны (1914-1918) и последующих революций А. Щеглов обвиняет «международную финансовую аристократию». То, что новая война не будет краткотекущей, а наоборот, растянется на несколько лет вполне знали весьма высокопоставленные политики Великобритании и США.

Впрочем, война подготавливалась (по Щеглову) еще с 1897 года, особого секрета не было. Как и то, что она будет нового, ранее не бывалого типа. В Российской Империи это хорошо знали. Поэтому далеко не случайно Император Николай II являлся инициатором двух мирных конференций в Гааге (1899 и 1907 гг.). На второй конференции, например, серьезно рассматривался вопрос о применении ядовитых веществ и отравляющих газов в период военных действий. Предполагалось, что их массовое использование должно быть запрещено.

Щеглову все перечисленное было хорошо переосмыслено. Безусловно, он ведал и о шеститомном труде, изданном на деньги Ивана Станиславовича Блиоха, «Будущая война в техническом, политическом и экономическом отношениях» в конце XIX столетия.

Войны и революции с точки зрения Щеглова развязывают «весьма осведомленные», прикрываясь демократией. Парламент – это идеальный инструмент, продвижения законов и идей, реальные авторы которых всегда остаются в тени. Навязывание стране народоправства (демократии) – это способ провести ее скрытую колонизацию. Парламентаризм не требует от своих представителей какой-либо особой чистоплотности в поступках. Депутаты избираются ведь не милостью Божией, а якобы народом. И зависят не от веры или избравшего их народа, но только от тех лиц, которые и дают им средства на ведение предвыборной кампании. Поэтому депутат, премьер-министр или президент – это идеальные объекты для манипулирования «международной финансовой аристократией». Их можно заставить действовать даже против своих личных убеждений и воли. Нет денег – нет и политика.

С наследственной монархией так просто поступить не получится. Настоящая монархия всегда имеет свой собственный ресурс и не только в финансовом, но и социальном планах.

Переход держав Западной Европы и Северной Америки к демократии, непосредственно привел их под протекцию крупных финансовых кланов. Отсюда и возникновение проблем, коих ранее не приключалось. В труде «Остерегайтесь волков в овечьей шкуре» Щеглов прямо пишет: «Дьявольское же корыстолюбие так удорожило жизнь и увеличило налоги, что разваливается семья, ибо работать вне дома приходится не только мужу, но и жене. От этого дети лишаются благотворного влияния матери, выращивается поколение черствяков и падает рождаемость». И еще: «Весь ужас нашего века в том и состоит, что передовые западные государства управляются людьми, совершенно себя освободившими от всякой религии и потому утратившими чувство жалости и стыда».

«Дьявольское корыстолюбие» международных финансистов и выполнявших их пожелания безнравственных политиков – это основная глубинная причина мировой бойни, где были отброшены прочь любые правила ведения войн.

Аналитики конца XIX – начала XX вв. предсказывали, что во всемирной военной схватке у Российской Империи наличествуют вполне удобные позиции: Самодержавная власть, географическое положение и численно растущее большое крестьянское население, позволявшее обеспечить устойчивое положение в стране.

Вообще, ситуация перед войной и во время ее, в России поразительно отличалась от «демократической»: «Еще до войны 1914 года во всех передовых западноевропейских государствах около 66% народных денег по государственной смете (бюджету) расходовались на вооружения и уплату процента по государственным долгам, то есть шли на обогащение промышленников… Оставшееся 34% бюджета расходовались на все прочие государственным потребности, причем на просвещение расходовалось около 7%, а на социальные потребности ‒ беднейшего большинства, т.е. на помощь вдовам, многочисленным семействам, старикам, калекам, на устройство дешевых жилищ рабочим и трудящимся, на борьбу с туберкулезом, с пьянством и пр. ‒ расходовалось всего только около 4%…

Исключение в этом отношении составляла Россия, где при Самодержавной форме правления, то есть, где не существовало «свободы» финансистам для финансовых проделок, тратилось 37% бюджета на вооружения и уплату по государственному долгу и 63% на производительные потребности ‒ (см. бюджет 1913 года и предыдущие), то есть назначения расходов были обратны тем, которые делаются в передовых западноевропейских конституционных и «демократических» государствах…»

Надо отметить, что ресурсы Германии оказались, практически, исчерпаны к 1916 году. На страну надвигался голод. Положение тыла в России было лучше, чем во Франции, Великобритании, Австро-Венгрии и Италии.

Единственным способом отправить Российскую Империю в стан проигравших являлась революция. Что и произошло. Щеглов четко указал на данный факт.

Находясь в эмиграции, Александр Николаевич разобрался с происходящим в «победоносной» Франции и сделал вывод, актуальный для XXI века: «Следовательно, будущее людей на Западе может быть безошибочно предсказано, – вещественные успехи там будут все более и более идти вперед, а совершенствование нравственное все более и более отставать. Люди там будут все более и более жить в духовной темноте, в отсутствии просвещенности, в обожании своих собственных нравственных пороков, замечать которые они уже утратили способность».

Увлеченность материальным преуспеванием в Европе спровоцировала все та же «международная финансовая аристократия». Разрушительная Первая Мировая война явилась катализатором данной увлеченности. Вторая же Мировая войн ее только усилила. Когда люди теряют много, то для своих детей и внуков они желают более спокойной и комфортной жизни и ради этого жертвуют и духовным миром, и тысячелетними ценностями традиции, запрещавшими обращать взор исключительно на грешную землю.

А к праху обратишься – во прах и превратишься…

Щеглов предупреждает нас об этом. Остается только услышать его…

 

 

Поделиться ссылкой: