Автор: Геннадий Литвинцев
Культура не меньше экономики нуждается в импортозамещении
Из СМИ доносятся вскрики с нотками панических настроений. Еще один ком снега на нашу голову: крупнейшие голливудские студии Disney, WarnerBros, а также Sony отменили на территории России намеченные премьеры своих новинок. Российские зрители не увидят «самые ожидаемые» премьеры года – картины «Бэтмен» и «Морбиус». «Санкции Голливуда могут нанести серьезный удар по всей отрасли, кинотеатры ждут колоссальные убытки». Вот ведь ужас: вслед за отменой американских фильмов в России могут прекратить работу онлайн-стриминги (не знаю, что это такое, и узнавать не хочется). Беда не приходит одна – отменили показ своих фильмов студии Universal и Paramount. По данным Hollywood reporter, Америка и ее союзники намерены «совсем отрезать нашу страну от собственного контента». Значит, уже в ближайшее время западные фильмы могут исчезнуть из российских кинотеатров. А это около 80 процентових репертуара.
А есть ли у нас собственная киноиндустрия и в каком нынче она состоянии? Оказывается, в российский прокат выходит за год около 50-60 отечественных картин. Этого объема не хватит кинотеатрам, чтобы удовлетворить потребности зрителей и заработать необходимые им деньги. По данным издания «Бюллетень кинопрокатчика», в 2021 году доля отечественного кино в кинотеатральном прокате составила 27,2, а в 2022 году прогнозируется на уровне 21 процента.Также из-за санкций кинозалы в ближайшее время, скорее всего, не смогут покупать новое оборудование, кресла, проекторы и лампы. По мнению ряда экспертов, это может полностью погубить отрасль, в которой работает почти 100 тысяч человек.
Сирена тревоги прозвучала и в Воронеже. «Потеря Голливуда фатальна для российских кинотеатров», – заявил на днях владелец крупнейшего воронежского кинотеатра «Спартак» Михаил Носырев. Дело даже не в недостаточном количестве картин отечественного производства. Переход на российское кино, по мнению культуртрегера, народ не примет, так как все последние тридцать лет нас упорно приучали потреблять американский продукт. Просто закормили «киношным фастфудом», не давая никакой иной пищи.Хозяин комплекса кинозалов допускает, что зрителю можно привить новые вкусы, но на «перевоспитание» зрителя потребуются долгие годы, которых в запасе у киносети попросту нет. И когда появятся во множестве полноценные отечественные художественные фильмы, их просто негде будет показывать.
Скажу откровенно: новость об уходе американского кино из России мне показалась замечательной, по-настоящему светлой и радостной, сравнимой с известием об эвакуации с родной земли опостылевших колонизаторов, наглых захватчиков, агрессивных миссионеров чужой веры. Сам я с младых ногтей избегал американских картин, не скажу, что по принципиально-идейным соображениям, просто из-за похожих на жвачку их однотипных сценариеви грубо-примитивной эстетики. Но один фильм несколько лет назад все же посмотрел, так как его показ как раз совпал с темой моей журналистской работы. «Операция «Арго» – триллер о спасении американских заложников в Иране с Беном Аффлеком в главной роли – получил главную премию американской Академии киноискусств «Оскар». Фильм рекламировался и раскручивался по всему свету с редкой даже для американских мастеров шоу-бизнеса напористостью и агрессивностью. Складывалось впечатление, что американцы хотели хотя бы на экране выиграть у Ирана войну. Сразу же после выхода лента получила главный приз Гильдии киноактеров США за лучший актерский состав и главный приз Гильдии продюсеров Америки. Режиссерские приемы в ней трафаретны, запоминающихся актерских работ нет, но драматургия довольно напряженная: в охваченном революцией 1979 года Тегеране группа студентов, захватив американское посольство, взяла в заложники его сотрудников. Шестерым из них удалось избежать плена и укрыться в доме канадского посла. Герой фильма режиссер Тони Мендес планирует и осуществляет успешную секретную операцию по переправке беглецов на родину.
В прессе США, как, между прочим, и у нас в России, помещались только похвальные отклики. Такое единодушие показывало мощно срежиссированную и густо оплаченную промокампанию. В многочисленных интервью режиссер Аффлек уверял, что стремился уйти от привычного его соотечественникам американоцентричного видения мира. Видение это простое до примитива: мир разделен на «хороших парней» (американцев) и «плохих парней» (их противников). «Хорошие парни» всегда должны побеждать «плохих». Когда они сразу побеждают, выходит боевик. Если не получается победить – оптимистическая трагедия. Оптимистическая – потому что неизбежно победят в следующий раз. Уйти от этой схемы американским сценаристам и постановщикам редко когда удавалось. Не получилось и у Аффлека. Все иранцы в его творении – примитивные кровожадные фанатики, практически орки из «Планеты обезьян», а противостоят им симпатичные интеллектуалы с американскими паспортами.
Что ж, у американцев можно поучиться мастерству пропаганды, эффектного использования искусства кинематографиив политических имперских целях. С такой точки зрения фильм «Операция «Арго» – вполне успешная операция по внедрению в сознание людей всех стран и континентов американских ценностей. Естественно желание американских идеологов и продюсеров показать ленту как можно большему числу зрителей по всему миру. Вопрос в другом: а надо ли поощрять пропагандистские акции американского Госдепа на своих киноэкранах? Служит ли это национальным интересам других народов? В нашей стране фильм Аффлека триумфально прошествовал по кинотеатрам. Возражения против такой политики кинодельцов, попытки хоть немного разнообразить репертуар не получали поддержки властей. Кто платит – того и музыка. А под нее взрастало у нас поколение патриотов… США. Ведь в кинотеатрах, и по телевидению до недавних пор крутилии русофобские агитки Голливуда, в которых русские, все как один уроды и кровожадные монстры, вероломно нападают на милых симпатичных американских парней. Соотечественники в этих киноподелках (их названия не хочется приводить) совершают всевозможные преступления и зверства, но американцы героически, хотя и без особого труда, их укладывают штабелями.
В Иране, конечно, поступили иначе. Там в качестве ответа на «Операцию «Арго» было решено снять свой фильм о тех же событиях, только более достоверный по фактам, а главное – с национальными героями. В сюжете ленты рассказывалась история с двадцатью заложниками, которых иранские повстанцы в начале Исламской революции без всяких условий передали американскому посольству. Так иранские власти спасали молодежь своей страны, «рядового Фархада», от напористой американской пропаганды.
В отличие от классической войны нынешняя, «гибридная», разворачивается прежде всего в сфере смыслов, ее основная задача – перекодировать обществостраны-противника, то есть поменять основные критерии мышления, главные ценностные ориентиры. Каждый читатель, зритель, слушатель в такой войне является объектом перекодировки. Человек чувствует подмену, духовное насилие над собой, но так как это делается поэтапно, постепенно, в итоге соглашается и начинает жить «как все», то есть по навязанным чужим «ценностям». В итоге через кино, музыку, книги общество захватывается этими новыми образами, новыми смыслами. Оно становится податливым, готовым к полной перекодировке, открывается для внешнего, теперь уже не смыслового, но и физического воздействия. Ворота в страну открыты, туда можно заходить без боя, не опасаясь сопротивления.
«Так какое же кино нам смотреть, если Голливуд отменяет свои премьеры?» Вопрос похож на восклицание наркомана, плотно подсевшего на иглу. Замечание, что есть свое российское кино, да и в Китае, в Индии, Иране тоже много фильмов снимают, не убеждает – они, мол, плохие, смотреть не хочется. Почему плохие? Вы их видели? Почему же не посмотреть? Это и есть та самая ментальная зависимость от Запада, которая требует лечения. В данном случае объявившие бойкот американцы сами подарили нам возможность вплотную заняться исцелением от застарелой болезни зависимости.
Вот как видит проблему Егор Москвитин, кинокритик, программный директор фестиваля «Пилот»: «С чем на фоне последних событий столкнулись кинокритики? Почти вся работа на паузе — не только из-за того, что опустились руки и улетел «Бэтмен», а потому что мы еще не нашли ответ на вопрос, чем мы сейчас можем быть полезны нашему зрителю. Надо начать рассказывать о кино не по-старому, а с новой целью — объединять и утешать людей в настоящем, помогать им изучать прошлое и вместе заглядывать в будущее».
С оптимизмом смотрит в будущее и сценарист Александр Молчанов: «Посмотрите сегодня телепрограмму любого российского телеканала. Там нет ни одного не нашего сериала. Ни одного. Есть несколько, снятых в России на российском материале и совместно произведенных с иностранными компаниями, но это больше инвесторский проект, производственные мощности все наши. То есть российские телезрители предпочитают местные телесериалы иностранным. Российские телесериалы всего за двадцать лет стали драйвером российской киноиндустрии и вывели ее на мировой уровень. Сейчас у нас появился второй шанс. Если западное кино уйдет из российских кинотеатров хотя бы на два года, оно туда больше не вернется никогда. Если у российской киноиндустрии появится возможность пройти хотя бы один производственный цикл без лоббистского давления Голливуда, голливудское кино будет вытеснено из кинотеатров так же, как бразильские телесериалы были вытеснены с наших телеэкранов. И если это будет, наше кино ждет лет пять невероятного роста и в производстве, и в деньгах, и в качестве. Великая киноиндустрия создает 10 шедевров в год. Для этого нужно, чтобы в год снимали 1000 фильмов. А для этого нужно писать в год 10 тысяч сценариев».
Необходимо ставить задачу и шире: как нам обойтись без западных музыкальных премьер, художественных выставок? Ведь и культурный обмен в результате санкций оказался под ударом. Сейчас в России открываются бесконечные возможности лучше узнать свое, придумать и создать то, до чего раньше руки не доходили. И снова возникает вопрос: а не пора ли поинтересоваться нам музыкой, живописью, архитектурой Китая, Индии, Вьетнама, Латинской Америки? Почему мы о них ничего не знаем? Пришло время узнать, выйти из душной заперти евроцентризма, открыть горизонты бурно цветущих «новых» (на самом деле более древних) культур. И порой они не хуже, чем в Европе или Северной Америке. Надо просто снять с себя шоры.
Нет, не нужно доходить до крайностей. Подвинуть американское или французское кино – не значит его запретить. Пекинская опера не заменит Верди и Вагнера. Тем более необходимо знать, что происходит у государств-противников с наукой и техникой. Просто надо отвести Европе и Северной Америке в нашей жизни столько места, сколько они заслуживают, поставив их в один ряд с Китаем, Индией, Ираном, Египтом, Бразилией, Мексикой, Аргентиной, ЮАР. Тогда мы сможем более трезво взглянуть и на Запад, да и на самих себя, быстрее закончить с морально-психологической зависимостью от глобалистов.
