Автор: Михаил Смолин
«Самодержавие» народа в современных демократиях крайне ограничено безнаказанным своеволием партий и редко допускаемым непосредственным волеизъявлением народа.
Сегодняшняя система демократии в разных странах имеет электоральные циклы в несколько лет (в среднем от 4 до 7). Избирают президентов, глав территорий, городов или депутатов законодательных собраний.
Каждый электоральный период заканчивается выборами, выяснением «народного мнения». Гражданину, который захотел поучаствовать в избирательной кампании, выдаётся некий одноразовый бюллетень, и он теоретически становится в этот день маленькой частью верховной демократической власти, которая проявляет свою «державную» волю.
Фиктивная передача своей воли партийным политиканам
Но на самом деле свобода воли избирателя при демократии — вещь очень и очень сомнительная. Партийная пропаганда, обрушивающаяся на человека во время выборов (и не только), направлена на максимальное подавление этой свободы воли. К тому же политический спектр партий, допускаемый на выборы, обычно строго ограничен интересами правящих элит. Правоконсервативные, национальные и религиозные организованные политические группы не регистрируются для участия в выборах. Электоральный выбор строго канализирован между вариантами социалистических или либеральных демократических партий.
Сама же демократическая система только после одноактного выборного события (опускания бюллетеней в урну) имеет возможность наполнить республиканскую конструкцию конкретными партийными политиканами и сформировать из них же властные органы.
Демократическая власть появляется как сочетание политических технологий, больших денег, соотношения различных активных меньшинств и очень редкого непосредственного проявления народной воли. На демократических выборах речь идёт не о поиске лучших людей страны, а только о количестве соблазняемых голосов избирателей.
Так, на последних выборах победившая партия «Единая Россия» собрала 28 млн голосов. При примерно 108 млн избирателей это составляет лишь четверть всех, имеющих право участвовать в выборах, и лишь 49,8% от непосредственно участвовавших в них. То есть единороссовское большинство на самом деле — это хоть и большое, но всё же меньшинство граждан России.
Сами выборы стоили федеральной казне 21,4 млрд рублей. Это от 700 до 1000 ракет «Калибр» (цена 1 экземпляра, приводимая в интернете, — примерно 20-30 млн) или треть стоимости самой современной атомной подводной лодки четвёртого поколения проекта 955 «Борей».
Выборы — это дорогое и сомнительное вложение национальных денег.
К тому же дальнейшее содержание Федерального собрания обходится стране в столь же бешеные суммы. В 2021 году государственные расходы на неё составили 20,3 млдр рублей. На Государственную думу — 13,1 млрд и на Совет Федерации — 7,2 млдр.
А есть ещё региональные, городские и районные собрания депутатов. Так, например, Тюменская областная дума в 2020 году стоила 700 млн рублей. Помножьте это на количество регионов и вы обомлеете от общих цифр затрат на демократию в нашей стране.
К этим расходам надо прибавить существенное и ежегодное финансирование из госбюджета политических партий, преодолевших 3%-ный избирательный барьер. И это более 7,2 млрд рублей, как отчитался Центризбирком в 2023 году.
Кстати, у всех формально оппозиционных партий госфинансирование в 2022 году составляло львиную долю их партийного бюджета. ЛДПР — 87%, «Новые люди» — 92%, КПРФ — 94%, Справедливая Россия — 98%.
Представьте гипотетическую ситуацию: государство перестает финансировать эти партии. За год-два они все обанкротятся и перестанут существовать. И демократическая система встанет перед неразрешимой задачей — как дальше формировать свои властные институты?
Именно поэтому демократия, чтобы функционировать, вынуждена широко финансировать дорогой, неэффективный, зависимый от власти и корыстный партийный политический класс.
Увеличить влияние избирателя и расширить национальное представительство
С бурным внедрением цифровых технологий можно представить возможный путь дальнейшего развития. Если бы демократия задалась целью повысить уровень непосредственного влияния народной воли на принимаемые решения, то напрашивается вариант усиления влияния самих избирателей, прежде всего на партии.
По демократической теории избиратель делегирует свою волю партиям на некоторый электоральный период, чтобы они представляли его интересы в законодательных собраниях. Но очень часто партийные политиканы, получив голоса на выборах, действуют в дальнейшем, совершенно не сообразуясь со своими обещаниями, за которые голосовали избиратели. Партии при демократии являются совершенно неизбежным средостением между народным волеизъявлением и принятием политических решений. Отозвать свой голос у голосовавшего гражданина нет никакой возможности до следующих выборов.
Но на современном уровне цифрового развития можно было бы предоставить избирателям право проявлять свою волю не только в день или дни голосования, а и во всё время электорального цикла.
У нас уже отлажена система электронного голосования. Будет несложно организовать для избирателей-граждан право перемещать свой голос из одной партии в другую в зависимости от её политической деятельности.
Примерно так же, как это делается с финансовыми бумагами на бирже. Вложился на выборах в одну «политическую фирму». Её деятельность разочаровала, и избиратель имеет право переложить свой голос в другую «политическую фирму». Соответственно, у партий изменится количество мест в представительных учреждениях и объём политического влияния.
Предложила, например, некая партия повышение пенсионного возраста — оперативно потеряла часть голосов своих избирателей, недовольных этой инициативой.
Стала другая партия проводить слишком агрессивный курс. Скажем, призывать к неповиновению властям или её представители оскандалились в каких-либо коррупционных событиях — избиратель оперативно корректирует свою волю и переносить свою поддержку в другие партийные структуры.
Продолжают принимать законы способствующие наплыву мигрантов, большинство государствообразующего народа активно перекладывают свои «политические активы» (голоса) в политические силы, призывающие прекратить замещение русских другими народами.
Но такое оперативное изменение соотношения сил и повышение влияния граждан будет происходить, только если политический спектр допускаемых к выборам групп будет значительно расширен — от правых консерваторов до левых радикалов. Естественно, в рамках Конституции и уголовного права.
Больше половины избирателей не ходят на выборы. Конечно, по совершенно различным причинам. К тому же, как показывают опросы, многие из приходящих вынуждены голосовать вовсе не за те политические силы, за которые бы хотели.
Здесь мне вспоминается опрос «Демократия, социализм и рыночные реформы» https://www.levada.ru/…/demokratiya-sotsializm-i…/print/, где анализировались наши выборы.
Как оказалось, голосовавшие за левые партии, от 49% до 68%, сами себя левыми и социалистами не считали. К тому же 34% голосовавших за КПРФ являлись сторонниками рынка, а у социалистических эсеров эта цифра достигала — 41%.
Это несообразие объяснимо слишком узким партийным спектром, разрешённым на наших выборах. Российские избиратели часто вынуждены голосовать за те политические силы, которые далеко не полностью, а часто и во многом не отражают их реальные убеждения.
Проблему неадекватного общественного представительства можно решить только при упрощении регистрации политических партий для участия в выборах и понижении процента прохождения в парламент до 1% собранных голосов. Политическая сила, способная набрать полмиллиона голосов на выборах, должна иметь своё представительство в парламенте.
Если же к этому прибавить возможность избирателю оперативно переносить свои голоса в процессе электорального цикла от одной политической силы к другой, то мы получим значительно более гибкую и более реалистичную систему политического представительства.
Возможно, это даже будет способствовать и активизации русских как государствообразующего большинства, которое получит дополнительные возможности влиять на распределение сил во власти. Так как это откроет возможность объяснять, какая политическая сила действует в каждом отдельном случае в русских интересах, а какая нет.
