Автор: Елена Мачульская

 

22 декабря 1790 года русские войска под командованием Александра Суворова штурмом взяли Измаил — считавшуюся неприступной турецкую крепость на берегу Дуная. Эту победу, изменившую историю Причерноморья, теперь называют одним из крупнейших успехов в военной истории России.

В 1787 году османские власти предъявили России ультиматум, потребовав отказаться от Крыма и согласиться на досмотр российских кораблей, проходящих через Босфор и Дарданеллы. Разумеется, Императрица Екатерина II отказалась выполнять эти наглые требования. Началась вторая Русско-турецкая война. Турция заручилась поддержкой Англии, Франции и Пруссии. Союзником России выступила Австрия.

Под натиском русских войск пали многие турецкие твердыни. Но турок было практически невозможно окончательно разгромить, пока они удерживали крепость Измаил на Дунае. Место, в котором она находилась, давало османам серьёзное стратегическое преимущество.

Измаил, модернизированный французскими и немецкими фортификаторами в соответствии с современными требованиями времени, был самой мощной крепостью на границах Турции. Османская твердыня напоминала собой неровный треугольник, примкнувший южной стороной к обрывистому, высокому берегу Дуная. Крепость была защищена восьмиметровым валом и рвом шириной в 12 метров. Широкая лощина, простиравшаяся с севера на юг, разделяла Измаил на две части. Западная именовалась Старой крепостью, восточная — Новой крепостью. Валы обороняли 260 орудий, из которых 85 пушек и 15 мортир находились на речной стороне. В юго-западном углу крепости стояла каменная башня Табия с трехъярусной пушечной обороной.

Внушительный гарнизон насчитывал 35 тысяч солдат. Почти половину – 17 тысяч – составляли янычары, отборная султанская пехота. Запасов в крепости было более чем достаточно.

Комендантом Измаила являлся один из лучших полководцев султана, Айдос Мехмет-паша. При нем находились еще несколько пашей (генералов) и брат крымского хана Каплан-Гирей, командовавший ханской конницей.

«Сильная, хорошо снабженная крепость, мужественный комендант, превосходный по числу гарнизон, храбрость которого возбуждалась еще угрозою смертной казни, — вот трудности, которые нужно было преодолеть русским…» — напишет потом в историческом сочинении «Штурм Измаила Суворовым» граф Николай Орлов.

Начавшая осаду Исмаила русская армия смогла почти полностью уничтожить остатки турецкой флотилии на Дунае, но успехов в деле захвата самой крепости не было. Близилась зима, продовольствие заканчивалось, топлива не заготовили, солдаты начали болеть… В конце ноября военный совет русского осадного корпуса решил снять осаду Измаила

Но главнокомандующий генерал-фельдмаршал Григорий Потемкин был против такого решения. России была нужна только победа! И Потемкин назначил командующим всеми войсками под Измаилом графа Александра Суворова. К ордеру о назначении было приложено личное послание графу Рымникскому:

«Измаил остается гнездом неприятеля. И хотя сообщение прервано через флотилию, но все же он вяжет руки для предприятий дальних. Моя надежда на Бога и на Вашу храбрость. Поспеши, мой милостивый друг!

По моему ордеру к тебе присутствие там личное твое соединит все части. Много тамо разночинных генералов, а из того выходит всегда некоторый рода сейма нерешительного. Рибас будет Вам во всем на подмогу и по предприимчивости, и усердию; будешь доволен и Кутузовым. Огляди все и распоряди, и помоляся Богу, предпринимайте. Есть слабые места, лишь бы дружно шли».

К Измаилу, в уже наполовину опустевший осадный лагерь, Суворов прибыл утром 13 декабря. Он осмотрел вражескую крепость, убедился, что слабых мест в турецкой обороне нет и… незамедлительно начал подготовку к штурму.

В XVIII веке считалось, что штурмовать крепость можно только силами, в несколько раз по численности превосходящими осаждённых. А здесь расклад был обратный: 31 тысяча русских против 35 тысяч турок. Причём значительную часть российских сил составляли иррегулярные части лёгкой кавалерии, вооружённые одними пиками. К тому же русская армия еще не имела боевого опыта штурма подобных укреплений. Но Суворова это не смутило. Возвратившиеся назад войска начали обучаться быстро преодолевать ров и вал, которые были устроены вне видимости с крепостных стен.

14 декабря генерал-аншеф Суворов-Рымникский отравил главнокомандующему Потемкину рапорт о подготовке к штурму Измаильской крепости: «Крепость без слабых мест. Сего числа приступлено к заготовлению осадных материалов, коих не было, для батарей, и будем стараться их совершить к следующему штурму дней чрез пять, в предосторожность возрастающей стужи и мерзлой земли. Шанцевый инструмент по мере умножен. Полевая артиллерия имеет снарядов только один комплект. Обещать нельзя, божий гнев и милость зависит от его провидения.».

18 декабря Суворов направил в турецкую крепость лаконичное послание: «Я с войском сюда прибыл; 24 часа на размышление для сдачи и воля, первые мои выстрелы уже неволя, штурм – смерть. Чего оставляю вам на рассмотрение».

Но турецкий командующий ответил: «Скорее Дунай остановится в своем течении и небо упадет на землю, чем сдастся Измаил…»

Военный совет единогласно высказался за штурм крепости. По «Воинскому уставу» Петра Великого право первым подать голос на совете предоставлялось самому младшему по чину и возрасту. Таковым оказался бригадир Матвей Платов. На вопрос «Штурм или осада?» он ответил без колебаний: «Штурм!»

Артподготовка велась почти сутки и завершилась незадолго до штурма турецкой твердыни. Рано утром, за два часа до рассвета на приступ пошли 9 штурмовых колонн. Три колонны десантировались через Дунай с занятого русскими острова, остальные шесть атаковали с суши.

Из имеющейся конницы Суворов составил общий резерв, разделив 2500 всадников на четыре группы, которые были поставлены напротив крепостных ворот. Они должны были ворваться в крепость, чтобы поддержать пеших бойцов в уличных схватках.

Айдос Мехмет-паша был готов к штурму — он узнал о нем от изменников, накануне перебежавших к туркам. Потому русских встретил шквал ружейного и пушечного огня. Но под прикрытием стрелков колонны преодолели ров и начали по штурмовым лестницам стремительно взбираться на вал. Первыми на валу оказались егеря-екатеринославцы во главе с премьер-майором Леонтием Неклюдовым, получившим тяжелое ранение.

Героями взятия Табии стали гренадеры Фанагорийского полка полковника Василия Золотухина, которые к тому же открыли для кавалерии Царьградские ворота.

6-я колонна генерал-майора Михаила Кутузова овладела Новой крепостью.

Десантники с острова Чатал на лодках быстро преодолели Дунай, захватили вражеские прибрежные батареи и к рассвету 22 декабря уже контролировали всю приморскую часть Измаила.

Спустя всего 45 минут после начала штурма все внешние укрепления турецкой крепости оказались в руках русских войск. После этого бой переместился на улицы — там приступом приходилось брать каждое каменное строение.

Через открытые ворота в крепость вступили кавалерийские резервы. А с ними — 20 орудийных расчетов полковой артиллерии. Пушечный огонь во многом помог атакующим русским.

Айдос-Мехмет с двумя тысячами янычар засел во дворце. Первую русскую атаку османы отбили картечью. Наши солдаты подтянули пушки, выбили ворота. Батальон фанагорийцев ворвался внутрь и сломил сопротивление врага. Комендант крепости сдался.

Каплан-Гирей собрал вокруг себя несколько тысяч самых отчаянных бойцов и попытался прорваться из крепости. Но эта попытка оказалась безрезультатной: погибли почти все, включая пять сыновей Каплан-Гирея.

Под вечер остатки турецких войск стали сдаваться в плен. Достоверно известно, что из всего гарнизона сумел бежать единственный человек, счастливо для себя переплывший Дунай.

Потери османов были огромны – 26 тысяч убитыми, 9 тысяч турок взяли в плен (вскоре часть умерла от ран). Убитых было так много, что не было возможности их похоронить, пришлось сбрасывать тела в Дунай. Русские потери составили свыше 4,5 тысяч человек убитыми (включая 400 офицеров из 650) и около 6 тысяч ранеными.

Вечером 22 декабря Суворов кратко рапортовал о взятии вражеской твердыни на Дунае: «Нет крепчей крепости, ни отчаяннее обороны, как Измаил, падшей пред высочайшим троном Её Императорского величества кровопролитным штурмом! Нижайше поздравляю вашу светлость!

Генерал граф Суворов-Рымникский».

Подробности штурма он изложит уже в другом рапорте, 10 дней спустя: «Жестокий бой, продолжавшийся внутри крепости, чрез шесть часов с половиною, с помощию Божиею, наконец решился в новую России славу. Мужество начальников, ревность и расторопность штаб- и обер-офицеров и беспримерная храбрость солдат одержали над многочисленным неприятелем, отчаянно защищавшимся, совершенную поверхность, и в час пополудни победа украсила оружие наше новыми лаврами…»

Штурм Измаила стал торжеством суворовского полководческого искусства. Сам Александр Васильевич впоследствии скажет, что на такой штурм можно «пускаться только раз в жизни».

Императрица Екатерина II была щедра на награды победителям. Нижние чины получили серебряные медали с надписью: «За отменную храбрость при взятии Измаила». Офицеры награждались орденами, в том числе орденом Святого великомученика и Победоносца Георгия и Золотым оружием.

Штурм Измаила вошел в историю русского военного искусства. Как отмечают эксперты, взятие Измаила обогатило военную науку. Суворов продемонстрировал преимущества открытого штурма крепости по сравнению с традиционной для того времени осадой и доказал эффективность тренировки войск в условиях, приближенных к боевым. Кроме того, штурм Измаила стал прекрасным примером эффективного взаимодействия разных родов войск.

Взятие Измаила доказало абсолютное превосходство русских вооружённых сил и заставило Османскую Империю закончить войну на российских условиях. Был окончательно решен крымский вопрос: турки признали Крым российским. Новая граница между Империями устанавливалась по Днестру.

 

 

Поделиться ссылкой: