Автор: Михаил Смолин

 

Недавно «Левада-центр» провел два соцопроса «Москва — захоронение тела Ленина» и «Москвичи о памятнике Дзержинскому».

По теме Ленина большинство (45%) считает, что его тело надо вынести из Мавзолея и захоронить. Меньшинство (42%), что нужно оставить всё как есть. Здесь интересен заметный рост числа склонившихся к необходимости выноса тела и незначительный рост числа продолжающих считать необходимым хранить тело Ильича в Мавзолее. В 2017 году их было поровну — по 41%.

За эти несколько лет 5% затруднившихся в 2017 году ответить на этот вопрос  определились со своей позицией. Общество продолжает мировоззренчески поляризовываться. Власть же вместо формулировки своего отношения, по инерции предлогает вновь «не нагнетать», то есть вовсе не обсуждать сложные вопросы.

Неожиданно возникшая в этом году предвыборная тема о восстановлении памятника Дзержинского, выглядевшая как социальная провокация, по официальному опросу дала преимущество памятнику Святому благоверному князю Александру Невскому.

У «Левада-центра» похожий опрос дал несколько другие результаты.

Исследование подтвердило социологическое правило, что формулировка вопроса часто программирует и сам ответ на него. У «Левада-центра» при отсутствии в вопросе альтернативы памятнику Дзержинскому за восстановление высказались 25% (целиком положительно) и 26% (скорее положительно), а против 15% (скорее отрицательно) и 11% (резко отрицательно), при огромном количестве воздержавшихся (23%).

Но «черти» как известно, скрываются в частностях и в скользких формулировках. 

Кто высказался против памятника говорили, прежде всего, об отрицательном отношении к Дзержинскому как к большевистскому деятелю (более 80% из проголосовавших «против»): кровавый палач, убийца, преступник, чекист, репрессии, «много людей уничтожил», темная сторона истории, «не герой», сделал много плохого, «не нужен», не нравится, его время прошло, «зачем повторять?», «вызывает много негатива», «зачем раскалывать общество?», «к прошлому возврата нет», нужен не политизированный памятник, «не надо провоцировать общество», оскорбляет память репрессированных и т.д. Формулировки неприятия весьма чёткие и конкретные.

Те же кто ратовал за возможное возвращение, по свидетельству «Левада-центра», в большинстве своём говорили о некоей «памяти прошлого» (49%, из числа голосовавших «за») — «нас так учили в школе», «это наша история», «историю нельзя стирать», «надо сохранять память о прошлом» или о некоей «привычке» к памятнику (27%) — «это его место», «всегда там был», «привыкли», памятники нравятся, произведение искусства, «чего то не хватает». И только 28% говорили об уважении лично к Дзержинскому, его деятельности и о своих положительных ассоциациях с репрессивными органами, которыми тот руководил.

В ответах видна чёткая разница представлений опрошенных о коммунистическом прошлом и о Дзержинском как о его активном деятеле. Понятно, что те, кто отдал свой голос против памятника, осознанно не принимают саму личность революционера и его деятельность. Голосовавшие же «за», говорят в подавляющем большинстве о чём то мифологизированном, что они восприняли ещё из советской школы или из советского кинематографа, как некий романтизированный образ социалистического прошлого.

При этом интересно, что романтизация Дзержинского, проходившая особо активно в 60–80-годы XX века, в отличие от тогда уже примелькавшегося образа Ильича, более свежа и легче всплывает в памяти старшего поколения, людей сформировавшихся в позднесоциалистические времена.

Налицо вроде бы как жёсткая поляризация взглядов общества. Но насколько цифры действительно отображают некий «общественный раскол»?

Зададимся вопросом, а помогает ли государственная власть, отечественное образование разобраться нашим гражданам в таких сложных исторических перипетиях как  русских XX века? Не должны ли нас всех пугать столь противоположные взгляды в обществе на наше совсем не давнее прошлое?

Ведь если власть хочет, то она легко определяется со своей позицией, в том числе и по историческим темам. Своё отношение к Великой Отечественной войне государство склонно не только чётко формулировать, отслеживать, но даже и законодательно ограждать от инакомыслия. Почему же на другие не менее важные сюжеты оно смотрит без подобной мировоззренческой заинтересованности?

Прошло ведь уже почти 30 лет после распада коммунистической системы. Время весьма значительное, для того, чтобы государственно и общественно определиться с отношением к революции и советскому прошлому.

Почему это важно? Да, прежде всего, из-за той самой «расколотости» нашего общества по вопросу о том, как относиться к этому недавнему прошлому. Власть и общество должны, наконец, сформировать своё оценочное понимание того, чем была революция и коммунистический эксперимент в нашей стране. И здесь не подойдёт часто предлагаемый «китайский» способ отношения: столько-то процентов хорошего, а столько-то процентов плохого. Для русского менталитета, он не удовлетворит и не изгладит «расколотости». В русской психологии нет между добром и злом некоего среднего теплохладного «чистилища», где нет ни точного «да», ни определённого «нет».

Понятно, что подобного рода самоопределение власти и русского общества — тема сложная и приведёт к далеко идущим последствиям. Но топтание на месте вот уже три десятилетия и спорадические метания между либеральным западничеством и советским шовинизмом притупляют всякие надежды на успешное русское будущее.

Приложение государственной власти своей политической воли к этим вопросам, напротив, быстро создаст необходимое большинство, определённое национальное единство, с которым Россия как страна всегда успешно решала поставленные перед собою цивилизационные задачи.

Погружаясь же всё глубже в болото неопределённости и внутренней расколотости, русский человек часто склонен просто опускать руки, впадать в некое дебелое состояние бесчувственности и тогда уже никакие государственные старания, хоть экономические, хоть политические, не будут результативны. Для эффективного действия, включения полновесной народной энергии, сознание государствообразующего русского человека должно иметь чёткие ответы на важные исторические и мировоззренческие вопросы. Должно чувствовать, что оно вновь стоит на дороге добра, отстаивая идеалы русской правды. До этого будет продолжаться лишь безрезультативное перемалывание национальной энергии в разнонаправленной внутриобщественной борьбе.

Русский исполин весьма рационален в своих энергетических затратах и без прояснения правды не сдвинется с места, какие бы реформы десятилетиями не пытались проводить.

 

Поделиться ссылкой: