Автор: Елизавета Преображенская

 

Около пяти лет младший брат Императора Николая II считался наследником русского престола и был одним из самых завидных женихов в Европе. В 1904 году, с рождением Цесаревича Алексея Великий князь престолонаследником считаться перестал, но завидным женихом оставался еще некоторое время. Кто знает, будь Великий князь на момент 1917 года в достойном его августейшего происхождения браке, а не в морганатическом, то возможно история России и мира сложилась бы иначе. Кого же прочили в невесты Великому князю, кто из европейских принцесс мог однажды стать Императрицей Всероссийской.

Итак, она звалась Патрицией. Принцесса Виктория Патриция Елена Елизавета Коннаутская или Патси, как звали ее в семье, была, как и Императрица Александра Федоровна, внучкой королевы Виктории — дочерью герцога Артура Коннаутского. В отличии от Государыни, Патриция не была носителем рокового гена гемофилии, так как ее мать принадлежала к Прусской королевской семье, а по мужской линии эта болезнь не передается.

Старшая сестра Патси, Маргарита или Дейзи, в 1905 году вышла замуж за шведского Наследника престола Густава-Адольфа. В семье ожидали, что Патси ожидает партия, как минимум, не хуже.

Известно, что королева Виктория была ярой противницей того, чтобы ее внучки выходили за русских Великих князей и долго отговаривала сначала Эллу, а потом Аликс Гессен-Дармштадтских от русских браков, но и в первом и во втором случаях королеве приходилось уступить. Но когда встал вопрос о союзе Патриции и Михаила Александровича, королевы уже шесть лет как не было в живых, на троне был ее сын Эдуард VII. Супруга Эдуарда, королева Александра была родной сестрой русской Вдовствующей Императрицы Марии Федоровны и именно эти две дамы были авторами брачного проекта для Великого князя.

Осенью 1906 года, погостив вместе с матерью в Дании, Великий князь должен был отправиться в Англию, где ему следовало получше познакомиться с Патрицией Коннаутской. Встречу запланировали в Сандрингеме, одной из любимых резиденций Британской королевской семьи. Посчитали, что пасторальная атмосфера Сандрингема может добавить романтические нотки встрече. Объявление помолвки было бы лучшим итогом этой поездки и именно этого ожидали как при русском, так и при британском дворе. Двадцатилетняя Патриция считалась одной из самых красивых британских принцесс, к тому же девушка была хорошо образована и обладала твердым характером. Помимо этого принцесса любила спорт, увлекалась верховой ездой и очень любила путешествовать. К тому времени она успела побывать не только в Европе, но и вместе с отцом совершила увлекательное путешествие в Индию. Одно время поговаривали о ее возможном браке с королем Испании Альфонсо, однако тот предпочел ее кузину Викторию-Эну Баттенбергскую. Предпочел, надо сказать, себе на беду, так как Виктория, подобно русской Императрице, носила в себе ген гемофилии и подарила испанскому трону сразу двух принцев-гемофиликов.

Адъютант Великого князя Анатолий Мордвинов писал: «По некоторым намекам всезнающей словоохотливой miss Knolles и дружеским откровенным признаниям принцессы Виктории, я понял еще накануне, что королевская семья очень надеялась, что молодой, красивый и ловкий Михаил Александрович сумеет понравиться принцессе Патриции и что она, в свою очередь, покорит сердце моего великого князя для их обоюдного счастья. Действительно, более подходящей пары, по внешности, было бы трудно сыскать. Михаил Александрович был очень красив, принцесса Патриция еще лучше. Она по праву считалась самой красивой принцессой в Европе, и даже самая завистливая и недоброжелательная из женщин не могла бы этого права у ней оспаривать. Молодые, высокие, сильные, но вместе с тем и изящные, они оба любили верховую езду, всякого рода спорт, оба были не честолюбивы и предпочитали дворцовой жизни частную».

Британские таблоиды писали о помолвке принцессы и Великого князя как о факте свершившемся и подчеркивали, что различия между англиканской и православной церковью не так уж велики, потому принцессе будет не сложно принять православие и привыкнуть к новой религии. Принцесса обладала известной широтой взглядов и по мнению многих, ей было бы легко приспособиться к новому вероисповеданию и правилам русского двора. Для этого нужно было только одно: взаимное чувство или хотя бы слабый намек на него.

«Принцесса Патриция, как я чувствовал – то есть насколько я мог вынести впечатление из немногих с ней разговоров, – обладала намного большей силой воли, чем Михаил Александрович, больше его любила путешествия, очень ценила искусство, древности, книги, намного лучше него знала жизнь и вернее, чем он, разбиралась как в обществе, так и в единичных людях. Она была более спокойна, серьезна, совсем не застенчива и не так доверчива и мягка, как он. В ней, несмотря на сравнительную молодость и скромность, было много врожденной английской гордости и кажущегося холода, чем совершенно не обладал мой великий князь. Как мне казалось, принцесса Патриция, видимо, хорошо знала себе цену в полную противоположность моему милому скромному Михаилу Александровичу, находившему у себя, за исключением некоторых физических преимуществ, лишь одни недостатки» — вспоминал А. Мордвинов.

Но ничто не помогло, и возложенные на визит в Сандрингем ожидания не оправдались. Великий князь был слишком робок, а принцесса слишком горда, чтобы навязывать свое внимание комы бы то ни было. Встреча завершилась ничем и обещанная газетами помолвка так и не состоялась.

Великий князь возвратился в Россию и погрузился в полковую жизнь, а спустя год познакомился с Натальей Сергеевной Шереметьевской, женщиной, ради которой он пожертвует своими правами на русский трон и заключит морганатический брак. Что касается Патриции Коннаутской, то и она последует примеру Михаила Александровича: ее избранником станет не наследник какого-либо престола, не принц и даже не аристократ. В 1919 году Патриция выйдет замуж за Александра Ремзея и откажется от титула Королевского Высочества и Принцессы Британии и Ирландии. Ее брак, да и жизнь оказались счастливыми – она занималась любимым делом – много путешествовала и писала картины.

Несостоявшаяся помолвка в Сандрингеме, возможно, лишила леди Патрицию пышности русского двора, титула Великой княгини, а возможно и Императрицы Всероссийской… А с другой стороны, быть может, именно это неудачное сватовство избавило ее от судьбы уготованной двум ее кузинам – быть зверски убитой большевиками в сибирских лесах…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Поделиться ссылкой: