Памяти К. С. Льюиса
Автор: Александр Гончаров
Британский писатель ученый-филолог, публицист и христианский апологет Клайв Стейплз Льюис родился 29 ноября 1898 года в североирландском Белфасте, а в 1963 году он скончался в Оксфорде, где долгое время жил и преподавал до перехода в Кембриджский университет.
По сути, главными внешними событиями в жизни Льюиса стали две войны, потрясшие человечество: Великая или Первая мировая (1914-1918) и Вторая мировая (1939-1945).
В Первую мировую войну Клайв С. Льюис попал на фронт, участвовал в страшной бойне на Сомме, в 1918 году был демобилизован по ранению. А вот в армию в период следующей глобальной войны он не попал – не позволили возраст и здоровье, хотя сам писатель просился добровольцем.
Внутренняя жизнь Льюиса имела две стадии: отпадение в атеизм (после смерти горячо любимой матери) и возвращение ко Христу под влиянием друзей, особенно Дж. Р. Р. Толкиена и Х. Дайсона.
В XXI веке Льюиса больше знают по его фэнтезийной серии книг «Хроники Нарнии», чем по каким-либо иным произведениям, хотя его христианская публицистика вполне оригинальна и затрагивает глубинные смыслы самого человеческого существования.
Впрочем, другу Льюиса профессору Толкиену повезло больше. Трилогия «Властелин колец» приобрела невиданную ранее для книг подобного формата популярность. Джон Рональд Руэл Толкиен стал классиком фэнтезийного жанра.
Но наша эпоха, чего уж греха таить, любит больше визуальный ряд, чем текст. А с учетом возможностей компьютерной графики кино буквально забило книжные образы. Однако удивительным феноменом является то, что Толкиена с удовольствием экранизируют: и «Властелин колец», и «Хоббит», и даже неудобовразумительный (без переделки) «Сильмариллион», а вот «Хроники Нарнии» в современном виде так и не были досняты в полном виде.
Оказывается, что художественные произведения католика Толкиена более подходят нынешнему потребительскому обществу, чем книги англиканина Льюиса. Ведь, казалось бы, и там, и там присутствует мифологическая атмосфера, мечи, схватки, волшебники, гномы, эльфы, кентавры и прочие легендарные твари. Но литературе Толкиена открыта широкая дорога в массовой культуре, а перед Льюисом поставлен негласно полосатый шлагбаум с запрещающим знаком.
В чем же дело? Гадать на кофейной гуще не будем, высасывать конспирологические теории из пальца тоже, ибо интрига разрешается проще: у Толкиена, как и у Джоан Роулинг в ее «Гарри Поттере» Господа нашего Иисуса Христа и Предвечной Троицы нет.
Бог у Толкиена, хоть и Создатель, но где-то маячит в гностическом облике на гностическом же облаке за горизонтом тварного мира, а с человечеством контактируют и вмешиваются в историю не то Ангелы, не то Силы (не к ночи будь помянуты «Звездные войны» Джорджа Лукаса и джедайствующий магистр Йода). Нечто подобное наблюдается и у Роулинг, но и то, ежели напрячься и копнуть достаточно глубоко в текстовом пространстве «Гарри Поттера».
Любопытно, что зло и добро у Толкиена и Роулинг по-манихейски самодостаточны, а вот у Льюиса зло – это только паразит на теле добра.
Особенно Льюис отличается от Толкиена и Роулинг отношением к власти. Верховная власть в «Хрониках Нарнии» и «Космической трилогии» («За пределы безмолвной планеты», «Переландра» и «Мерзейшая мощь») сакральна и санкционирована Творцом. Во «Властелине колец» и «Гарри Поттере» вы этого не найдете. Ну нет там льюисовского льва Аслана, Сына Императора-за-морем (лев – это один из библейских символов Христа), который благословляет правителей, а не президентов, канцлеров, премьер-министров, но королей, отнюдь не избранных путем голосования толпы.
Причём с точки зрения К. С. Льюиса, это никак не разрушает сферу демократии. Писатель знает, что демократия – это не голосование, а господство настоящего, а не ложного принципа народоправства. Поэтому Империя (Царство, Королевство) во главе с Самодержцем вполне может быть демократическим (так и бывало не редко в реальной, а не препарированной недобросовестными историками Ромейской (Византийской) Империи и Священной Римской Империи), а республика насквозь тоталитарной и олигархической.
Про Российскую Империю здесь упоминать не стоит, Льюис ее подлинной жизни не знал, с Православием сталкивался лишь периодически, «симфония властей» и понятие Соборности ему были не ведомы.
Империи (как универсального государства) у Толкиена найти сразу никому не удастся, про Роулинг и говорить не стоит. Все мифические страны Средиземья – это государства феодального типа и даже подобия Священной Римской Империи там не обнаруживается. Валинор, Белерианд и Нуменор – это не Империи тоже. А вот Мордор – владение Саурона можно с натяжкой назвать протоимперским образованием. Но Мордор – это обитель зла.
Примечательно, что в «Звездных войнах» у Лукаса Империя назначена злом в противовес добродетельной республике, о которой так пекутся джедаи. Правда, в чем добродетельна звездная республика узнать невозможно.
У Льюиса Империя – благо. Страна Аслана – это Империя, где есть место и самой Нарнии и другим государствам, истинным и неискаженным. Получается, что Бог – это Император по Льюису.
И это ни вычурность сознания или же какие-то психологические выверты. Перед нами христианский взгляд на Империю. Настоящие земные Империи наибольшим образом в мире страстей приближены к Царству Небесному.
То, что думал Клайв Льюис об Империи, наилучшим образом передает диалог мага и друида Мерлина, проснувшегося после тысячелетнего сна и последнего короля Логриса Пендрагона-Рэнсома в «Мерзейшей мощи»:
– Разве мы не можем встретить врагов в честном бою?
– Нас четверо мужчин, пять женщин и медведь.
– Некогда Логрис состоял из меня, одного рыцаря и двух отроков. Но мы победили.
– Сейчас не то. У них есть орудие, называемое прессой. Мы умрем, и никто даже не узнает о нас…
– Тогда позовем людей из-за моря. Разве не явятся на наш зов христиане из Нейстрии, Ирландии, Бенвика, чтобы очистить эту землю?
– Христианских королей больше нет. Страны, о которых ты говоришь, стали частью Британии или еще глубже погрязли в неправде.
– Что ж, обратимся к тому, кто поставлен сражать тиранов и оживлять королевства. Воззовем к Императору.
– Императора больше нет.
– Нет Императора?! – начал Мерлин и не смог продолжить. Несколько минут он сидел молча, потом проговорил:
– Да, в дурной век я проснулся. Но если весь Запад отступил от Бога, быть может, мы не преступим закона, если взглянем дальше…
Рэнсом покачал головой.
– Ты все поймешь, – сказал он. – Яд варили здесь, у нас, но он теперь повсюду. Куда бы ты не пошел, ты увидишь машины, многолюдные города, пустые троны, бесплодные ложа, обманные писания, людей, обольщаемых ложной надеждой и мучимых истинной скорбью, поклоняющихся творенью своих рук, но отрезанных от матери своей, Земли, и отца своего, Неба. Можешь идти на Восток, пока он не станет Западом, и ты не вернешься сюда через океан. Повсюду ты увидишь лишь тень крыла, накрывающего Землю».
Слова Мерлина здесь ключевые. Император – носитель высшей справедливости. Он убирает тиранов и «оживляет королевства», то есть дает нравственно достойных правителей.
Империя устанавливает единые стандарты справедливости и тем удерживает мир от господства зла.
Ранние христиане с почтением относились и к языческой Империи Древнего Рима, хотя их и преследовали Императоры. Христианские мученики, идя на лютую смерть во славу веры Христовой, не требовали разрушения Первого Рима. Только так и возник Второй Рим – христианская Империя.
Льюис, вероятно, осознанно дает понять, что без Империи натиск сатанинских сил в «Мерзейшей мощи» останавливает не человеческая доблесть и жертвенность, а вмешательство ангельских сил.
Сейчас, в XXI столетии перечитывая К. С. Льюиса, невольно задумаешься над тем, что отсутствие Империи − Третьего Рима – главная беда для всего людского рода.
Однако важно уразуметь, что земную Империю мы потеряли, прежде всего, отказавшись от Небесного Императора «в Троице славимого». Причем не очень-то и опечалены этим фактом. Только почему потом удивляемся, что в нашей жизни все меньше и меньше встречается настоящих государственных мужей (политиканов пруд пруди!), справедливость превратилась в тлен, а ложь съедает правду подобно моли?..
Клайв Стейплз Льюис, не являясь православным христианином, близко подошел к правильному ответу, но вот найдется ли много желающих его понять и принять, и подойдя к порогу Империи, переступить его, не оглядываясь назад, как жена Лотова…