Доклад, прочитанный доктором исторических наук, профессором исторического факультета Воронежского государственного университета Аркадием Минаковым на Первой Всероссийской научно-практической конференции «Русская Имперская мысль как основа российской государственности»

Автор: Аркадий Минаков

Часть 1.

Консерватизм – это блистательное, интеллектуально мощное плодотворное направление русской и мысли, представленное знаковыми в истории культуры и общественной мысли именами Н. М. Карамзина, А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Ф. И. Тютчева, славянофилов, Н.Я. Данилевского, Ф. М. Достоевского, К.Н. Леонтьева, Л.А. Тихомирова, И. А. Ильина, И.Л. Солоневича, А.И. Солженицына, И.Р. Шафаревича и десятками других не менее узнаваемых и масштабных фигур из национального русского культурного и политического пантеона.

Консерватизм появился в конце XVIII – начале XIX века наряду с основными идеологиями эпохи Модерна: социализмом и либерализмом. Коротко говоря, он представляет собой идеологию и стиль мышления, опирающиеся на христианские нравственные ценности и позитивные национальные традиции. Если сравнивать консерватизм с другими идеологиями Нового времени, то в либерализме главной ценностью выступает свобода, в социализме – справедливость и равенство, в консерватизме такой ценностью является традиция. Традиция – ключевое понятие консерватизма.

Консерватизм появляется как реакция на революционные потрясения во Франции, начиная с 1789 года, на рационализм и индивидуализм Нового времени, на теорию прогресса и связанные с ней политические технологии, которые нашли яркое и глобальное воплощение в практике Великой французской революции. Теория прогресса зиждилась на уверенности в том, что в мире постоянно увеличиваются свобода, знание, богатство, нравственность, порядок, и этот процесс имеет линейный характер. Воплощением этой мечты оказалась Французская революция с ее беспрецедентным якобинским террором, который привел к тому, что Франция после наполеоновских войн перестала быть безоговорочным европейским гегемоном. Мало того, что в результате террора она потеряла значительную часть населения, это обернулось деградацией общественной нравственности, большими культурными и экономическими потерями. Возникший консерватизм заявил о себе в Европе в работах Эдмунда Бёрка и Жозефа де Местра — отцов-основателей западноевропейского консерватизма, и был реакцией на идеи Французской революции, в особенности на их практическое кровавое и разрушительное воплощение.

Одной из важнейших ценностей консерватизма той эпохи являлся культ трансцендентного начала, религии, которая, согласно воззрениям консерваторов, придает смысл истории и отдельной человеческой личности. Религиозное мировосприятие предполагало признание естественного неравенства людей и необходимости общественной иерархии, применительно к реалиям того времени – иерархии сословий связанных между собой духовными узами и взаимными обязанностями. Религиозная составляющая консерватизма обусловливала также гносеологический пессимизм, скептическое отношение к Ratio, неприятие абсолютизации его возможностей, антирационализм, а также антропологический пессимизм – понимание ограниченности, несовершенства и порочности («греховности») человеческой природы. Для консерватизма были характерны культ сильного государства, приоритет его над интересами индивида, поскольку человек нуждается во имя собственного же блага в твердой руководящей руке. Следует подчеркнуть и весьма характерный для большинства консерваторов антииндивидуализм. С точки зрения большинства консервативных доктрин приоритетное значение имели интересы целого, над-индивидуальных ценностей (Бог, народ, государство, общество и т.д.), а не отдельной личности.

Для консерватизма был характерен культ не только сильного монархического государства, церкви, религии и нравственности, но и семьи, школы, армии, патриотизма, самобытной национальной культуры, исполнительности, дисциплины и порядка, т.е. тех общественных институтов и традиций, которые выступали основными проводниками и хранителями традиции. Сюда же можно добавить и такую черту консерватизма, как понимание конкретно-исторической обусловленности уровня прав и свобод.

Консерватизм при этом противостоял идеологиям, в основе которых лежали ценности противоположного порядка: атеизм, материалистическая ориентация политики, моральный релятивизм, культ рассудка, рационализм, антитрадиционализм, универсализм, космополитизм, приоритет интересов индивида над интересами государства, индивидуализм, равенство, культ личных прав и свобод, приверженность теоретическим моделям, культ перемен, революция. В случае необходимости социальных перемен консерватизм требовал при их осуществлении чрезвычайной осторожности и постепенности. При этом было бы неверно трактовать консерваторов как противников всего нового. Они выступали лишь против абсолютизации принципа новизны, заведомого примата нового перед уже проверенным старым, что обычно характерно для либерализма и еще более левых течений .

Следует особо подчеркнуть, что русский консерватизм имеет свои специфические особенности, существенно отличающие его от консерватизма других наций и культур. Как говорил К.Н. Леонтьев: «охранение у всякой нации своё, у турка – турецкое, у англичанина – английское, у русского – русское; а либерализм у всех один» .

В период своего становления русский консерватизм был явлением, родственным западноевропейскому консерватизму, возникшему, прежде всего, в качестве идейно-политической реакции на идеологию Просвещения и Великую Французской революции, однако имел при этом вполне оригинальные черты. В силу исторических особенностей русские традиционалисты и консерваторы первоначально реагировали не столько на эксцессы Французской революции (в российском консервативном дискурсе ламентации по поводу кровавого террора и разрушения тронов и алтарей занимают сравнительно немного места), сколько на реформы Петра Великого и вызванные ими модернизационные процессы. Под модернизацией следует в данном случае понимать одновременные изменения в ключевых сферах жизни человека и общества – переход от аграрного традиционного общества к современному индустриальному, урбанизацию, маргинализацию роли религии, рационализацию человеческого мышления и деятельности, демократизацию и уменьшение социальных различий, усиливающуюся индивидуализацию.

Специфика русского консерватизма была обусловлена тем, что он первоначально представлял собой реакцию на радикальную вестернизацию, буквально – «озападнивание», проявлениями и главными символами которой в XVIII – начале XIX вв. стали реформы Петра I, крайний (по тем временам) либерализм Александра I, вызвавший противодействие со стороны консервативно настроенного дворянства; в особенности, проект конституционных преобразований, связанный с именем М.М. Сперанского; галломания русского дворянства; наполеоновская агрессия против Российской Империи, Отечественная война 1812 года, а также попытка создания так называемого общехристианского государства, фактически лишившая православную церковь статуса государственной (с 1817 по 1824 гг.). Эти явления и события последовательно интерпретировались русскими консерваторами как угроза, ведущая (как это воспринималось в традиционалистско-консервативном дискурсе) к разрушению всех коренных устоев традиционного общества: самодержавной власти, православной церкви и религии, русского языка, национальных традиций, сословных перегородок, патриархального быта и т.д. Процессы модернизации, разрушающие самые основы существования и деятельности базовых общественных институтов и установлений традиционного социума, носили всеобъемлющий характер. Беспрецедентность вызова порождала ответную консервативную реакцию, призванную защитить основополагающие традиционные ценности.

Отцы-основатели русского консерватизма в первой четверти XIX века прежде всего боролись с одной из разновидностей русского “чужебесия” – галломанией — «французолюбием» (стремлением, образно говоря, “пересадить Францию в Россию”). Франция тогда доминировала в Европе. Французские языковые, культурные и идеологические модели рассматривались частью тогдашней элиты как объект для подражания, как то, что необходимо во что бы то ни стало пересадить на русскую почву: от языка и моды, до политической идеологии и государственного устройства. При этом российские галломаны, как правило, не осознавали, что основная угроза Российской Империи исходила именно от наполеоновской Франции, стремящейся к господству в Европе и агрессивно распространявшей порядок, возникший в результате Великой французской революции, своего рода бонапартистски модифицированный «просвещенческий глобальный проект».

Галломания значительной части русского дворянства явилась провокативным фактором для вызревания изначальной модели русского консерватизма. Франция, ее язык и культура, воспринималась в консервативно-националистическом дискурсе как воплощение «мирового зла», породившее кровавую революцию и якобинский террор. Франция и французы представали в сознании русских консерваторов как антитеза России и русским.

Одна из причин, по которой ряд консерваторов приняли самое активное участие в устранении с политической арены либерального реформатора М.М. Сперанского, заключалась в том, что он воспринимался ими как своего рода «агент влияния», центральная фигура ненавистной им «французской партии». Таким образом, они заблокировали реализацию масштабного конституционного либерального проекта, который на том этапе должен был реально ограничить самодержавие. И, как опасались консерваторы, одновременно существенно ослабить мощь России перед большой войной.

В полемике с галломанами один из лидеров русских консерваторов, вице-адмирал А.С. Шишков сформулировал некоторые основные постулаты нарождавшегося русского консерватизма: недопустимость некритического подражательства западноевропейским образцам, ставка на собственные самобытные традиции: языковые, религиозные, политические, культурные; на патриотизм, подразумевавший культивирование национального чувства и преданность традициям мощной государственности — самодержавной монархии.

А. Шишков

Следует подчеркнуть, что данный вариант консервативной идеологии в первое десятилетие XIX в. носил оппозиционный характер, противостоял либеральной идеологии, характерной для Александра I и его ближайшего окружения (членов «Негласного комитета», М.М. Сперанского). Чрезвычайно показателен также был и первоначальный общественный статус А.С. Шишкова и Ф.В. Ростопчина – они поначалу были политическими маргиналами, пребывавшими в опале и не игравшими сколько-нибудь значительной роли в государственной жизни. Но незадолго перед Отечественной войной статус консервативных оппозиционеров радикальным образом изменяется: они занимают ряд ответственных государственных постов, получают реальную возможность влиять на ключевые внутри- и внешнеполитические решения Императора Александра I. Особую роль в консолидации консерваторов сыграла родная сестра Царя Великая княгиня Екатерина Павловна. По сути дела, в кадровой политике произошел «тектонический» переворот: вопреки своим внутренним либеральным установкам, Александр I вынужден был сблизиться с консервативной «русской партией».

События 1812 г. стали «звездным часом» русских консерваторов. В советской исторической литературе бытовал тезис о том, что декабристы были детьми 1812 г. и что сам декабризм явился порождением Отечественной войны. С ничуть не меньшим основанием то же самое можно сказать и о русском консерватизме. Консерваторам предоставилась беспрецедентная возможность для озвучивания и реализации своих идей. А.С. Шишков, занявший место Сперанского, второго человека в Империи, был основным идеологом и пропагандистом войны, Ростопчин – диктатором Москвы, организовавшим знаменитый московский пожар, сорвавший стратегические замыслы Наполеона, что заставило его в условиях начавшейся зимы начать великое отступление, закончившееся полным разгромом французской армии, через А.А. Аракчеева обеспечивалась вся «инфраструктура» военных действий русской армии и т.д.

Русский консерватизм, изначально имевший антизападническую, галлофобскую направленность, оказался максимально востребованным именно в канун Отечественной войны 1812 г., причем нужда в нем была столь велика, что из «маргинального» течения он превратился в стержневое, вытеснив те идеологические представления, которые были характерны для просвещенного абсолютизма и александровского либерализма. Колоссальный идеологический сдвиг, который произошел за считанные годы, может быть объясним только той исключительной ролью, которую сыграли русские консерваторы в 1812 г. в условиях национальной мобилизации.

Консервативно-патриотические настроения и взгляды начала XIX в. объективно оказались необходимым политическим инструментом для победы в Отечественной войне 1812 г. и преодоления галломании части дворянского высшего общества. Во многом благодаря усилиям консерваторов высший образованный слой вновь начал говорить на русском, а не французском языке. А победы 1812 г. и военные походы русской армии, в которых «консервативная партия» сыграла весьма важную роль привели к тому, что Российская Империя вплоть до Крымской войны стала доминировать в Европе.

Отцы-основатели русского консерватизма, за редким исключением были талантливыми литераторами: Г.Р. Державин, Н.М. Карамзин, И.А. Крылов (мало кто знает о его борьбе против галломании) и др. Г.Р. Державин и А.С. Шишков были создателями первого литературного объединения консерваторов «Беседа любителей русского слова», в которую помимо них входили И.А. Крылов, Н.И. Гнедич, С.А. Ширинский-Шихматов и др.

 

Н. Карамзин

Кроме того, именно консерваторы явились создателями той версии русской истории, которая стала достоянием не только академических кругов, как это было в предшествующие десятилетия, но и всего русского общества: речь идет о знаменитой «Истории государства Российского» Карамзина и «Русской истории» С.Н. Глинки . Эта была та версия русской истории, которая оказала огромное влияние на формирование национальной идентичности образованного слоя, лояльного государству и церкви.

Окончание следует…

Часть.2 https://rusnasledie.info/konservativnaya-mysl-rossii-pervoj-poloviny-xix-veka-2/

Поделиться ссылкой: