Автор: Александр Гончаров
XIX век был временем расцвета Российской Империи. Кроме того, наше государство являлось надеждой Славянского мiра, раздробленного границами и идеологиями, порабощенного (вне России) чужими властителями и народами.
Российская Православная Империя виделась в качестве шанса на восстановление и укрепление славянства. Это признавали даже в католической Польше, хотя и проговаривали неохотно, сквозь зубы. А в той же Чехии или Болгарии, как и на других славянских территориях, Русский Царь почитался первым защитником перед лицом инородного владычества.
Известно, что все свершается во Вселенной по воле Господней и люди приходят на грешную землю всегда в свой час, главное — надо распознать свое предназначение, следовать ему и не упустить его.
Юрий Иванович Венелин — пожалуй, первый русский славист-исследователь, один из теоретиков панславизма, любитель Русского и Славянского Средневековья, талантливый публицист и патриот России, родился в 1802 году на земле Угорской Руси, иначе —Карпатороссии, в семье священника-русина, и первоначально носил фамилию Гуца.
Он с детских лет думал пойти по стопам своего родителя, но затем его планы изменились. Еще учась в гимназии Унгвара (ныне – это г. Ужгород), Юрий полюбил родную русскую историю и приобрел страсть к изучению языков.
К 35 годам он уже знал, по меньшей мере, 13 древних и новых языков, в том числе греческий, латынь, испанский, итальянский, немецкий, французский, венгерский, румынский и английский.
В 1822 г., будучи студентом философского факультета Львовского университета, Юрий Гуца принял русскую фамилию Венелин, а в 1823 году вынужден был уйти, скрываясь от религиозных гонений католиков, вместе с двоюродным братом Иваном Молнаром в Российскую Империю.
В Империи Венелин окончил Московский университет, но по врачебному делу, посчитав, что так он сможет принести больше пользы своему Отечеству. Однако своих занятий историей и славянской этнологией не прекращал никогда.
Любопытно, что Юрию Ивановичу пришлось некоторое время подрабатывать домашним учителем и среди его воспитанников оказались два выдающихся в будущем мыслителя-славянофила Константин и Иван Аксаковы.
Первое свое серьезное исследование «Древние и нынешние болгаре в политическом, народописном, историческом и религиозном их отношении к россиянам» вышло в 1829 г. Оно привлекло внимание. Хотя почти сразу же и подверглось критике за дилетантизм. Так обычно бывает в ученых кругах, когда проблемы, оседланные узким кругом «профессионалов», начинает разбирать «человек со стороны». Обвинениям в дилетантизме, как мы знаем, гораздо позже подвергались и великий Освальд Шпенглер, а в наши дни даже и историк Лев Гумилев.
Во всех своих исторических трудах Венелин ставил перед собой одну важнейшую задачу – доказать равноправность славян другим этносам Европы (что вызывало гнев у «прогрессивных» немцев!) и необходимость всеславянского единства во главе со стержневым народом Российской Империи – русскими.
История для Венелина – это отнюдь не только прошлое. Он прямо писал: «Слово история, Бог весть с чего взятое, означает описание или изображение; посему история России есть то же, что изображение России. Таким образом, [вы] напишете историю нынешней России тогда только, когда изобразите ее со всех сторон и во всех ее частях, представите ее на ладони».
Субъектом истории для него является народ. В этом отношении Венелин предугадал и теорию культурно-исторических типов Н. Я. Данилевского, и историософские идеи Л. Н. Гумилева (XX в.). Кстати, он, еще до Гумилева, связал особенности становления этнического характера с его месторазвитием и предвосхитил концепцию «вызова-ответа» А. Дж. Тойнби (см., например, «О первом и втором нашествии завислянских славян на Русь до Рюриковских времен»).
А еще Венелин подверг критике «Историю» Н. М. Карамзина за ее фрагментарность и невидение целостного хода исторического процесса на Руси, чем нажил себе немало врагов в образованном российском обществе. Храбрый русин отмечал для всех и прежде всего для себя: «Какое же поучение может приобрести читатель в такой истории, в которой он сам должен снова собирать разъясненные, неразвитые и недостаточные отрывки; в которой сам еще должен трудиться, сам составлять для себя картину из отрывков, сам составлять для себя нечто целое, общее и добиваться исторического смысла? Ибо только целое может выразить физиономию; ее младость, возмужалость, дряхлость; только полная, общая черта может показать возраст народа, объяснить, что он сделал и чего еще от него ожидать можно, с какими препятствиями он боролся, борется и может бороться; только знание общей черты может предохранить от неправильных мер (preserverdesfaussesmesures)».
Борьба Ю. Венелина со «скандинавоманией», то есть «норманнской теорией», в продолжении линии М. В. Ломоносова, тоже поставила его вне пределов ученых кругов, тогда ещё зараженных «норманизмом».
Другим «грехом» историка явилась его схватка с противниками единства Севера и Юга Руси. Он с горечью говорил о том, что разделением пользуются ляхи и католики, что оно насаждается из вне. Однако Венелин подчеркивает, в Великороссии возникло опаснейшее пренебрежение Южной Русью из-за различий всего лишь в говоре. Украинцев, как отдельного народа не знает. Для него Украина – это только наименование территории Харьковской и Полтавской губерний.
Только незначительные языковые различия между Северной и Южной Русью обнаруживает Венелин (и все!): «Весь русский народ, так как он есть ныне, по огромности своей (удивительная вещь!) разделился только на две ветви(между тем как другие народы распались на многие отрасли); этих ветвей иначе назвать нельзя, как только по местоположению, северною и южною, или, иначе, северянами и южанами.
Главное условие разделения одного и того же огромного народа на две ветви было во взаимном, постепенном уклонении в языке. Это уклонение называется наречием; отсюда наречие северное и наречие южное. Так только понять то и другое можно; так только то и другое называть должно».
Надо сказать, Венелин утверждал, что общеимперская культура возникла в XVII-XVIII вв., благодаря пересадке «южнорусской учености» династией Романовых в Россию. О чем свидетельствует популярность имен митрополита (принца, сына правителя Валахии) Петра Могилы, Димитрия Ростовского, Стефана Яворовского и Феофана Прокоповича.
Юрий Иванович Венелин отошел ко Господу 8 апреля 1839 года. Его труды издавались и после смерти. А забыт «певец истории славянства» по-настоящему был после 1917 года. Его могила на кладбище Данилова монастыря в Москве при советской власти была разрушена.
До сих пор практически нет фундаментальных исследований и изданий объемных трудов по рукописям Венелина, а ведь его мысли (несмотря на ряд ошибочных суждений) весьма актуальны для эпохи нашего жестокого XXI столетия.
