Автор: Елизавета Преображенская

 

На днях в Мариинском театре состоялась долгожданная премьера балета «Дочь фараона». И не просто премьера, а самая настоящая реконструкция старинного балета максимально приближенная к танцевальной технике и эстетике XIX века. Этот балет Мариус Петипа создал в 1862 году по сюжету «Романа о мумии» Теофиля Готье и на музыку Цезаря Пуни. Тема балета очень модная по тем временам: в 1860-х гг.  началось активное изучение Египта, проводилось множество раскопок, археологи соревновались в поисках артефактов, в этот же период был открыт Суэцкий канал, а к его открытию Джузеппе Верди создал оперу «Аида». Одним словом, египетская тема не сходила с театральных подмостков. 

«Дочь фараона» была первым масштабным спектаклем Мариуса Петипа. Работа была сопряжена с трудностями, не обошлось и без интриг. Но триумфальный успех искупил все неурядицы. «Дочь фараона» укрепилась в репертуаре, партию Аспиччии, прекрасной принцессы-египтянки из ожившего сна англичанина-путешественника танцевали практически все великие балерины Императорского театра. Прима Матильда Кшесинская любила танцевать эту партию в настоящих драгоценностях от Фаберже и лично заказывала прекрасные наряды. Г.А. Римский-Корсаков вспоминал: «Дочь фараона» запечатлелась в моем сознании довольно хорошо. Особенно запомнился своеобразный и ни на что не похожий по манере себя держать на сцене сценический образ М.Ф. Кшесинской. Дочь фараона встает из гробницы, освещенная прожекторами, в модной прическе «колбаской» над лбом, с громадными бриллиантами в ушах и на шее. На ней узкое белое платье с треном, все сверкающее блестками. Этот роскошный «египетский» костюм, имитирующий самую последнюю парижскую моду, был сшит, конечно, не в театральной мастерской, а у знаменитой петербургской портнихи Эстер, сводницы и аферистки. Другой такой туалет, не менее элегантный, Кшесинская показывает в конце балета, когда она возвращается со дна Нила домой. По этому случаю, она надевает плотно облегающее фигуру, шелковое легкое платье бледно-лилового цвета с серебряной отделкой и с длинным легким треном, который Кшесинская, в сильно драматической сцене с  фараоном, эффектно закатывая глаза, ловко отбрасывает на поворотах ногой назад».

Декорация к балету «Дочь фараона» 1880-е гг

Сама же Кшесинская очень тепло вспоминала эту партию и писала о ней: «Наконец я получила чудный, большой, возобновленный для меня балет — «Дочь фараона», где я могла показать мимические и танцевальные свои дарования. Этот балет был после «Тщетной предосторожности» вторым моим любимым балетом. Первый раз я выступила в этом балете 21 октября 1898 года, в день прощального бенефиса г-жи А.X. Иогансон. «Дочь фараона», балет в 4 действиях и 9 картинах, с прологом и эпилогом, сочинения Сен-Жоржа и Петипа на музыку Пуни. «В прологе, — пишет А. Плещеев, — молодой англичанин со своим слугой Джоном путешествуют по Египту и, застигнутые в Сахаре сильнейшим «симумум», прячутся в ближайшей пирамиде со своим проводником и носильщиками их багажа. Проводник объясняет молодому англичанину, что в этой пирамиде находится мумия дочери фараона, которая установлена в углублении, которая и видна в глубине сцены. Потом носильщики раскладывают пледы и подушки, засыпают, и под влиянием опиума англичанин видит чудный сон. Он молодой египтянин, мумия оживает в красавицу, дочь фараона, и начинаются неизбежные и бесконечные хореографические видения: мумия превращается в г-жу Кшесинскую 2-ю, которая в прелестном костюме, освещенная сверху электрическим лучом, быстро приковывает общее внимание. В течение всего огромного, растянутого балета балерина не сходит со сцены, мимические рассказы Аспиччии чередуются с танцами, которые талантливый балетмейстер кое-где добавил, применившись к условиям нынешней техники, более требовательной и сложной, нежели во времена Розети. Мимические рассказы исключительно драматического содержания очень трогательны в передаче г-жи Кшесинской 2-й, которая не переигрывает, не подчеркивает их, обнаруживая, так сказать, инстинктивную меру во всем. У г-жи Кшесинской много нежной, выражаясь словами известного писателя, простодушной грации. Она ведет сцены с увлечением, как, например, в рыбачьей хижине, рельефно передает рассказ о преследовании, так что получается весьма правдивое впечатление. В последней картине мольба о пощаде дорогого ей человека и потом восторженный порыв сердца, когда отец исполняет ее желание и соглашается выдать Аспиччию за Таора, удаются г-же Кшесинской 2-й еще лучше. В этом исполнении нет реализма и мощи Вирджинии Цукки, скорее драматической актрисы, чем танцовщицы, но оно носит отпечаток увлечения и обаятельности».

Матильда Кшесинская в партии Аспиччии

Больше полувека этот спектакль царил на сцене Маринского театра, но после революции ушел в небытие, а многие танцевавшие Аспиччию балерины превратились в эмигранток.

В 1924 году судьба балета была предрешена. Советская пресса называла «Дочь фараона» «обветшалым скелетообразным спектаклем», «образцом архаичности, балетом, давно отжившим свой век»… «Совершенно непонятно, для какой цели «Дочь фараона» все-таки держится в репертуаре, и еще менее понятно, зачем такая талантливая артистка, как балерина Гердт, хочет оживить своими танцами балет, погребение которого встретят радостно и артист, и зритель». Однако публика не разделяла мнения прессы – этот спектакль, как прежде, проходил при полных залах и был одним из любимых спектаклей.  19 апреля 1928 года петербургская сцена почти на сто лет попрощалась с «Дочерью фараона». В тот день со сценой прощался Иосиф Феликсович Кшесинский, брат эмигрировавшей примы Матильды Феликсовны Кшесинской. Для завершения карьеры он выбрал любимую роль – царя Нубийского, в которой когда-то был так знаменит и его отец. Этот балет, должно быть, возвращал самого Кшесинского и остальных артистов в те прекрасные времена, когда театр заполняла самая изысканная публика, а в ложе ожидали Императорскую семью. Когда артисты получали в свой бенефис массу подарков и цветов, а не падали в голодный обморок на сцене.

Известно, что в 2000 году в московском Большом театре уже пробовали вернуть к жизни «Дочь фараона». Постановкой занимался Пьер Лакотт, а партия Аспиччии очень понравилась Светлане Захаровой, но все же постановку Большого нельзя назвать реконструкцией балета, так как ее хореография по сути современная. И вот, почти 100 лет спустя «Дочь фараона» снова оживает на сцене Мариинского театра.

Реконструкцией балета в Мариинке занимался хореограф Антонио Канделоро. Он опирался на записи спектакля, сделанные по особой системе нотаций, а также на воспоминания артистов, которым довелось учиться у представителей первой волны русской балетной эмиграции. По словам итальянского хореографа, от зарубежных наследников петербургских традиций он многое узнал о стиле Петипа, понял, в частности, что «в классическом балете виртуозность — не акробатика, а выстраивание системы танца». Антонио много работал с учениками Любови Егоровой, Ольги Преображенской, Юлии Седовой. В реконструированном балете сохранена не только прежняя техника классического танца, но и важное место отведено пантомиме, которая в более современных балетах совершенно отсутствует.

Несомненно, восстановленный в лучших традициях императорской сцены спектакль будет снова радовать русского зрителя своей красотой.

На фото к статье — Ольга Спесивцева в партии Аспиччии 

Поделиться ссылкой: