Автор: Елена Мачульская

 

26 мая 1829 года бриг «Меркурий», вступив в бой с двумя турецкими кораблями, навсегда стал символом доблести и славы российского флота.

Восемнадцатипушечный бриг был заложен в 1819 году на верфи в Севастополе и спущен на воду в мае следующего года. Корабельный мастер полковник Осминин задумал «Меркурий» как специальный корабль для охраны Кавказского побережья и несения дозорной службы. Небольшая осадка снижала ходовые качества брига. Но зато корабль мог хорошо держать высокую волну.

«Меркурий» вышел в своё первое плавание в мае 1820 года. На команду было возложено выполнение дозорных и разведывательных задач вдоль побережья Абхазии — прежде всего, борьба с контрабандистами. Но когда в 1828 году началась русско-турецкая война, бриг отличился взятием двух турецких судов с неприятельским десантом.

Командиром брига «Меркурий» в 1829 году был назначен 32-летний капитан-лейтенант Александр Казарский. Новоназначенный шкипер служил на флоте с юности. В 17 лет стал мичманом. Он плавал на бригантинах «Десна» и «Клеопатра», затем командовал отрядом мелких гребных судов Дунайской флотилии в Измаиле. Потом 24-летний Казарский получил чин лейтенанта и был распределен на фрегат «Евстафий».

В 1828 году Казарский командовал транспортным судном «Соперник». После того, как транспорт оборудовали «единорогом», он превратился в бомбардирский корабль. Под командованием Казарского «Соперник» участвовал в осаде турецкой крепости Анапы – получил 6 пробоин корпуса, но продолжал обстреливать крепость… После этого боя Казарский заслужил репутацию неустрашимого офицера. А вскоре ему представилась возможность проявить себя в полной мере.

На рассвете 26 мая 1829 года крейсировавшие в районе Босфорского пролива фрегат «Штандарт», бриги «Орфей» и «Меркурий» обнаружили турецкую эскадру, насчитывавшую 14 кораблей. Корабли-разведчики Черноморского флота попробовали оторваться от противника, но турки не желали упускать легкую добычу и пустились в погоню. Османы были воодушевлены захватом русского фрегата «Рафаил», который капитан II ранга Семен Стройников позорно сдал без боя.

Быстроходные «Штандарт» и «Орфей» оторвались от погони, но флагманский корабль турецкой эскадры 110-пушечный «Селимие» и 74-пушечный «Реал-бей» настигли «Меркурий». Остальная турецкая эскадра легла в дрейф, ожидая, когда русский бриг захватят либо утопят.

В исходе третьего часа дня турки открыли огонь из пушек. После первых же турецких выстрелов на «Меркурии» состоялся военный совет. По давней воинской традиции первым свое мнение высказал младший по чину. «Нам не уйти от неприятеля, — сказал поручик Корпуса флотских штурманов Иван Прокофьев — Будем драться. Русский бриг не должен достаться врагу. Последний из оставшихся в живых взорвет его на воздух». Александр Казарский в своем донесении адмиралу Грейгу потом писал: «…Мы единодушно решили драться до последней крайности, и если будет сбит рангоут или в трюме вода прибудет до невозможности откачиваться, тот, кто еще в живых из офицеров, выстрелом из пистолета должен зажечь крюйткамеру».

Закончив совет, командир брига обратился к матросам и канонирам с призывом не посрамить чести Андреевского флага. Все единогласно объявили, что будут до конца верны своему долгу и присяге. Хотя расклад совершенно не вдохновлял — 20 пушек против 184…

Команда быстро изготовила бриг к бою: заняли свои места у орудий канониры; заступил на пост часовой с категорическим приказом Казарского стрелять в любого, кто попытается спустить флаг; висевший за кормой ял был сброшен в море и из двух 3-фунтовых пушек открыт ответный огонь по неприятелю.

Казарский прекрасно знал слабые и сильные стороны своего брига. «Меркурий» был крепок, правда тяжеловат на ходу. Прекрасно держал высокую волну, зато в штиль совершенно грузнел. Спасти его могли только искусство маневра и меткость канониров.

Вскоре «Селимие», имевший на своем борту сто десять орудий предпринял маневр, пытаясь зайти справа, чтобы дать продольный залп бортовыми орудиями. «Меркурий» уклонился, вынуждая противника использовать только носовые орудия.

Наступил момент, когда турецким кораблям почти удалось взять бриг в «клещи», они сделали два залпа и криками на русском языке предложили спустить флаг. Но русские моряки ответили артиллерийским и ружейным огнем.

На «Меркурий» обрушились ядра и зажигательные снаряды. Однако бриг продолжал искусно маневрировать, русские артиллеристы вели огонь по турецким кораблям.

Канониры прицельно били по рангоуту, чтобы вывести вражеские суда из строя, Им удалось перебить ватер-штаги (канаты, удерживающие бушприт – выдвинутый с носа корабля наклонный брус для улучшения маневренности) и повредить гротовый рангоут (горизонтальные реи самой высокой на корабле грот-мачты) одного из них. «Селимие» потерял ход и вышел из боя.

Второй турецкий корабль «Реал-бей», имевший семьдесят четыре пушки, атаковал «Меркурий» с левого борта. На бриге трижды возникал пожар, но огонь быстро тушили. И неизменно отвечали врагу новыми залпами.

Наконец точный выстрел русских моряков перебил нок-фор-марс-рею (горизонтальную рею, несущую парус на передней мачте), падение которой лишило «Реал-бей» возможности продолжать преследование, и в половине шестого он прекратил бой.

Поскольку артиллерийская канонада, доносившаяся с юга, смолкла, «Штандарт» и «Орфей», посчитав «Меркурий» погибшим, приспустили в знак траура свои флаги.

Пока израненный бриг приближался к Сизополю, где базировались основные силы Черноморского флота, получивший контузию Александр Казарский подсчитывал потери: 4 убитых, 6 раненых, 22 пробоины в корпусе, 133 — в парусах, 16 повреждений в рангоуте, 148 — в такелаже, все шлюпки разбиты ядрами. Произошло заведомо невозможное — благодаря «духу экипажа и милости Божией» (А.И. Казарский) русские моряки вышли из боя победителями.

На следующий день, 15 мая, «Меркурий» присоединился к флоту, который, извещенный «Штандартом», вышел в море в полном составе.

1 августа «Меркурий» отремонтировали в Севастополе и он вновь отправился в плавание.

Лучше всего о мужестве моряков «Меркурия» свидетельствует письмо одного из штурманов турецкого корабля «Реал-бей»: «Дело неслыханное и невероятное. Мы не могли заставить его сдаться: он дрался, ретируясь и маневрируя со всем искусством опытного военного капитана, до того, что, стыдно сказать, мы прекратили сражение, и он со славою продолжал свой путь. Ежели в великих деяниях древних и наших времен находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все оные помрачить, и имя сего героя достойно быть начертано золотыми литерами на храме славы».

За доблесть, проявленную экипажем, «Меркурий» был удостоен высшей награды – кормового Георгиевского флага и вымпела.

Капитан Казарский и поручик Прокофьев награждены орденами Святого Георгия IV класса, остальные офицеры — орденами Святого Владимира IV степени с бантом, матросы — знаками отличия Военного ордена Святого Георгия. Всех офицеров произвели в следующие чины. А в герб фамилии Казарских было включено изображение тульского пистолета как символ готовности пожертвовать собой.

Император Николай I издал указ, в соответствии с которым в состав российского военно-морского флота всегда должен входить военный корабль, названный в честь брига «Меркурий»: » Мы желаем, дабы память безпримернаго дела сего сохранилась до позднейших времен, вследствие сего повелеваем вам распорядиться: когда бриг сей приходит в неспособность продолжать более служение на море, построить по одному с ним чертежу и совершенным с ним сходством во всем другое такое же судно, наименовав его »Меркурий» приписав к тому же экипажу, на который перенести и пожалованный флаг с вымпелом; когда же и сие судно станет приходить в ветхость, заменить его другим новым, по тому же чертежу построенным, продолжая сие таким образом до времен позднейших. Мы желаем, дабы память знаменитых заслуг команды брига »Меркурий» и его никогда во флоте не исчезала а, переходя из рода в род на вечныя времена, служила примером потомству».

«Меркурий» прослужил на Черном море до 9 ноября 1857 года, когда поступило распоряжение «о разборке его по совершенной ветхости»… Три корабля Черноморского флота поочередно носили название «Память Меркурия»: в 1865 году — корвет, а в 1883 и 1907 — крейсера. Ходили под Андреевским флагом балтийский бриг «Казарский» и одноименный черноморский минный крейсер. А 13 мая сего года в Балтийске состоялась торжественная церемония приема построенного для Черноморского флота корвета «Меркурий».

 

 

 

 

Поделиться ссылкой: