Автор: Михаил Смолин

 

Часто можно услышать утверждение, что политические идеологии — это продукт последних двухсот-трехсот лет. Мол, политическое самосознание народов обрело свои конкретные формы только в эпоху капитализма.

Рассуждение, как правило, идёт строго по Марксу, нет капитализма — нет и наций. Нет наций — значит, не может быть и идеологий. Далее вполне голословно утверждается, что никакого национального самосознания на Руси не могло быть ни в Киевский, ни в Московский период русской истории. Распространённый и поверхностный взгляд на русские летописи лишь как на исторические хроники, фиксировавшие погодовые события, на самом деле не исчерпывает их политического содержания.

 

Историк русских политических идей

Профессор Мстислав Вячеславович Шахматов (1888–1943) в своих работах доказывал, что «летописи — не только историческое сочинение, но и политический трактат».

Автор этого утверждения, один из самых глубоких исследователей древнерусских политических идей, родился в Санкт-Петербурге, в семье офицера-кавалериста, дворянина Саратовской губернии, подполковника Шахматова Вячеслава Александровича (р. 1864, Нарва), брата-близнеца знаменитого филолога, академика А.А. Шахматова (1864–1920).

Сам будущий профессор М.В. Шахматов окончил юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета, затем преподавал на нём. Был учеником академика М.А. Дьяконова (1856–1919), умершего от истощения в большевицком Петрограде. Затем Мстислав Вячеславович служил в отделении Свода законов Государственной канцелярии Государственного совета (1913–1917).

После революции был в Белом движении (См. письмо М.В.Шахматова к А.Н.Фатееву: «… я от начала белой борьбы (октябрь 1918 г.) до её конца был у Деникина, и мне дороже всего моя белая честь; терпимость не может идти левее белого рубежа. И в эмиграции, несмотря на различия партий, мы должны оставаться белыми» (20.VII. 1941) (ГАРФ. Ф. Р-6427. Оп.1. Д. 43. Л. 19, 21; Д. 17. Л. 6).

После эмигрирует и живет два года в Белграде. Затем перебирается в 1922 году в Прагу, где становится приват-доцентом, а с 1927 года — профессором на Русском юридическом факультете.

В это время он активно печатается в евразийских изданиях («Евразийский временник»), в журнале И.А. Ильина («Русский колокол»). Профессор был одним из ведущих членов евразийского движения (личный фонд хранится в отделе фондов документов и собраний Института истории искусств Академии наук Чехии), но вскоре порывает с нами.

Становится одним из основателей и членом Русского исторического общества в Праге и членом Славянского института в Праге. Активно занимается наукой, защищает магистерскую диссертацию «Изучение русских летописей домонгольского периода о государственной власти» (оппоненты Г.В. Вернадский и Е.В. Спекторский, 19 июля 1927 г.) (опубликована под названием «Опыт по истории древне-русских политических идей») и пишет докторскую — «Исполнительная власть в Московской Руси».

 

Самобытничество Древней Руси

Но вернёмся к древним текстам. Летописи не просто излагали исторические факты. Они не ограничивались беспристрастным собранием исторических рассказов. В них видны политические страсти, стремление поучать своих читателей давать толкование тем или иным событиям.

В древних летописях почти всегда сочетается общерусский и местный патриотизм. Очень часто летописец-идеолог, не удовлетворённый исторической действительностью, удельной раздробленностью, критикует сложившуюся реальность, требует её исправления, приводит исторические свидетельства в пользу своей позиции. Практически всегда подчёркивается единство княжеского рода Рюриковичей, важность преемственности княжеской власти, единства земли Русской.

При отсутствии научной специализации летописцы выступали и как историки, и как политологи, и как правоведы, и как богословы. Летописные своды включали в себя самые разнообразные знания, рассуждения на многие темы. Они становились самобытными органами древнерусской мысли, синтетическими сводами разнообразных знаний о мире, о Руси, о Боге, о политике.

Особенность русской истории, на которую обращал внимание профессор М.В. Шахматов, виделась ему в непрестанном развитии «системы политического единства: расширение территории, национальное и юридическое объединение, строительство сильной государственной власти, притом всё это с широким размахом, необходимою, исполинскою силою, царственным величием» (Статья «Самобытничество и любовь к Отечеству»).

Единство языка и славянского происхождения, сожительство на одной «земле», принадлежность к «христианскому роду», подвластность одной династии Рюриковичей — всё это постепенно формирует русскую национальную общность, единство мировоззрения.

Летописцы описывают этот процесс как соработничество Божией воли и воли народной. А потому даже там (особенно в Новгороде), где летописцы описывают вечевые порядки, народная воля не является высшим авторитетом. Народное волеизъявление признаётся правильным только тогда, когда летописец считает её согласной с волей Божией.

Необходимость поверять народную волю с волей Божией собственно и есть отрицание самостоятельного её значения в глазах летописцев. Нравственный выбор народной воли оставляется в рамках принятия либо добра, либо зла, по библейскому слову «не следуй за большинством на зло». (Исход, 23:2).

Для летописцев значительно важнее, как выражается профессор М.В. Шахматов, «подчинение «естества» силе духовной», то есть охристианивание русской жизни и русской власти. Как политические писатели-летописцы стремились утвердить незыблемые принципы, касающиеся существа княжеской власти: «обосновать правильность известного порядка преемства столов, начало подчиненности власти правде человеческой и Божией, идеал власти, необходимость принципа власти вообще. Всю эту систему идей, касающихся власти, летописцы стремились поставить в связь с общей системой христианских идей, преобразовать и освятить первую при помощи последней. Поэтому защита факта и принципа власти была для летописцев не только задачей текущей политики, но также одной из форм и путей утверждения господства над умами христианского миропонимания, христианского дела» (опыт по истории древне-русских политических идей).

Летописцы одновременно стремятся в своих писаниях к утверждению и распространению и христианства, и княжеской власти. Русские князья предстают распространителями христианства, а христианство проповедует правильное представления о княжеской власти.

Летописцы коллективно рисуют огромную картину победы христианства в Русской Земле, «победы Духа Божия над слепым естеством». Постепенное преображение христианством Русской Земли, превращение дикой страны лесов и болот в Святую Русь, покрытую каменными златоглавыми церквами, в глазах летописцев есть преображение самой плоти Русской Земли, как результат внутреннего преображения русского человека.

И в этом деле преображения княжеская власть занимает особое почётное место в глазах летописцев. Княжеская власть играет ключевую воспитательную и властную роль в процессе победы христианского духа над материей, над «естеством» Земли Русской.

Проповедь Богоустановленности княжеской власти — одна из центральных для летописцев. Князь видится орудием христианизации Руси, просвещения и покровительства Православной Церкви.

Для летописцев княжеская власть не только сила физическая, не только властная политическая воля, но и духовная сила, созидающая правду в Русской Земле. И оправдание господства княжеской власти летописцы видят именно в воле Божией.

Таким образом, ещё с киевских времён летописцы сформировали важнейшие идеологические конструкции русской жизни: представление о Руси как единой и неделимой стране, спаянной могучей княжеской властью, и служение русских людей одной правде и одному государственному правопорядку.

 

Поделиться ссылкой: