Автор: Михаил Балакаев
Анатолий Михайлович Верховский (1944 —2014) – геолог, неутомимый исследователь истории святой Царской Семьи, почитатель святых Царственных Страстотерпцев. В начале 90-х годов он отыскал место уничтожения останков святых Царственных Страстотерпцев в урочище Ганина Яма, его энтузиазмом было положено начало Царским Крестным ходам на Ганину Яму, 16 июля 1989 года он организовал первое открытое моление на месте убиения царской семьи и их слуг, автор статей и очерков об истории становления и духовном значении святынь Русской Голгофы.
В начале статьи «Будущее России: проблема понимания» (1995 г.) А. М. Верховский задается вопросом о том, что происходит с Россией и каковы ее перспективы на будущее? В середине 90-х он оценивал ее состояние как предсмертное. Многое изменилось с того времени в положительную сторону. Однако подлинного возрождения не произошло, и прежние недуги за 30 лет далеко не изжиты. Поэтому остается актуальным и вопрос о постановке диагноза поразившей нас болезни. Для православного (монархиста) единственно верный диагноз можно получить, только если пытаться ставить его «в понятиях святых старцев», — уверен Анатолий Михайлович. В XIX — начале XX в. старцы во весь голос говорили о болезни поразившей Россию, предсказали ее гибель и воскресение. Относительно гибели предсказание сбылось. Историю России (русского народа) необходимо рассматривать с точки зрения той миссии, которую на нее возложил Господь. Суть этой миссии сформулировал в начале XVI в. старец Филофей. Толкуя его слова, А. М. Верховский обращает внимание на то, что мощь и обширность (имперскость) государства для Филофея вторичны (служебны). Первичным для России является несение своей миссии – хранение православной веры и сопряженная с этой миссией роль государства как удерживающего. Без этого обессмыливается и мощь, и обширность (имперскость). Это замечание о приоритетах остается принципиальным и для нашего времени, поскольку внешнее согласие разных политических сил относительно необходимости строительства сильной России оборачивается по существу разногласием из-за разного понимания того, что есть Россия. Допустим, Россия вновь обретет бывалое могущество и из РФ превратится в мощную империю. Но если это будет не империя Христа, то зачем Богу такая империя, такая Россия?…
А. М. Верховский находит парадоксальным (абсурдным) наличие в России особого патриотического общественно-политического движения (или, по меньшей мере, патриотизма, как важной составляющей политических программ). По его мнению, патриотизм – свойство естественное, органически присущее для всякого нормального гражданина, как естественно для воды быть мокрой. И уж тем более, вроде бы, нельзя себе представить политика, выразителя общественных интересов, лишенного этого свойства (и о котором (о свойстве) нужно еще специально информировать). Казалось бы, невозможно политику быть не патриотом также, «как представить себе невозможно … футболиста без ног. Однако в стране у нас, — констатирует А. М., — это реальность — реальность ирреального, реальность сюрреализма, но несравненно хуже того — этот сюрреализм стал обыденностью.»
Произошла «шулерская подмена». В устах демократов и коммунистов патриотизм из живого непосредственного «почти религиозного» чувства превратился в элемент идеологии, в средство манипуляции массами. «… это патриотизм лозунгов, где в краткой форме сконцентрирована идея, которая должна поразить и привлечь симпатии «электората».» Идеологи патриотизма обращаются «не к народу, как духовной личности, а к «электорату» — объекту идеологического манипулирования.» Истинный патриотизм для того, чтобы быть действенным, не нуждается в особом идеологическом оформлении. «Ратники в. кн. Димитрия, прозванного Донским, очень бы удивились, узнав, что они патриоты, так же как и сам князь», — иронично замечает А. М. Он писал о патриотизме в конце 90-х, при Ельцине, и называл тогдашних «патриотов» не русскими не только по крови, но и по духу. Однако нельзя сказать, что за четверть века ситуация с нашими официальными и полуофициальными идеологами кардинально изменилась.
Идеологи патриотизма совершают подмену понятий, которую основной массе населения не так просто распознать. В свои лозунги, значение которых кажется очевидным, и которым на первый взгляд нечего возразить, они вкладывают свой антипатриотический смысл. Практический результат реализации подобных устремлений, увы, оказывается противоположным ожидаемому. Анатолий Михайлович приводит впечатляющий пример такой подмены в случае приобретения Россией суверенитета в 1990 году: «»Суверенитет России» мы понимали по-своему, а демократы, согласно своей идеологии, вывернули по-своему. … «Суверенитет» был принят с восторгом. Конечный результат тоже всем известен, Россия суверенитет не приобрела, а потеряла. … идеология всегда паразитирует на духовных ценностях народа и его чаяниях и всегда их обманывает.» Если обратиться к сегодняшнему дню, не то ли же самое происходит с нашими «традиционными духовно-нравственными ценностями», когда призванные возрождать эти ценности деятели культуры и образования по-своему понимают и духовное, и дух, вкладывая в них смысл далеко не традиционный, не русский.
В современном обществе А. М. Верховский фиксирует два типа мировоззрения, присущих его членам, — религиозное и идеологическое. Представители второго типа, отвергающие бытие Бога, не в состоянии воспринимать и выражать явления духовной реальности, поскольку в их сознании и языке отсутствуют необходимые для этого средства. Наряду с этим, имея по своей природе тотальный характер, т. е. замыкая на себя всю реальность, охватывая все стороны жизни человека, идеология неизбежно превращается в псевдорелигию. Идеологическое мировоззрение основано «на вере в саму идеологическую систему». Люди, захваченные идеологией, зачастую оказываются неспособными отнестись критически к принятой системе ценностей и установок. Скажем, радетели демократии искренне считают, что для ее торжества вполне приемлемо в определенных случаях лишать население элементарных прав или расстреливать парламент из танков. В любой мировоззренческой системе, отрицающей Бога, мораль это не более, чем инструмент. Идеология, пишет А. М., — «погружает человека в своеобразный зазеркальный мир, лишенный Бога, а стало быть, Истины, Добра, Красоты. Отсюда выводится еще одно универсальное свойство идеологии — ее безразличие к морали …»
Согласно А. М. Верховскому, русский народ последние сто лет перегоняют из одной идеологической клетки в другую, каждый раз суля освобождение и золотые горы. На смену коммунистической идеологии в начале 90-х пришла либерально-демократическая. Однако срок ее господства оказался значительно меньше. Причину этого А. М. видит в том, что русский народ несмотря на 70-летнее искоренение Церкви все же на глубинном уровне сохранил себя и «заповеданное ему Православие». Однако отторжение народом демократической власти еще не означает освобождение от идеологического гнета; «вчерашние демократы (соответственно позавчерашние коммунисты) пошли в патриоты, в радетели отечества, в минины и пожарские. Они сделали очевидный вывод: в демократии народ разуверился, нужны другие лозунги, чтобы удержаться у власти. Нужны патриотические лозунги.» К сожалению, немалая доля современной политической элиты – это причудливая смесь либералов-патриотов с патриотами-коммунистами. Но сколь бы не рядились в патриотические одежды «»реальные политики», имеющие идеологическое мировосприятие, — предупреждает А. М., — … они ничего не смогут сделать для … Воскресения России», поскольку лишены способности воспринимать духовную реальность. Мало того, когда это событие (Воскресение России) будет происходить, они этого даже не заметят. «… спасение России не в безбожном патриотизме ибо от коммунизма или демократизма он отличается только по названию. … Теперь мы живем при демократической идеологии, при коммунистической уже пожили, и не дай Бог пожить еще и при патриотической.» По мнению А. М., Россия может рассчитывать на действительное воскресение только в том случае, если Православие будет воспринято и осознано не как этнографический атрибут при секулярном государстве, не как один из многих вероисповедных институтов, а как ведущая, заглавная ценность и цель, подчиняющая себе все и вся в жизни общества.
А. М. Верховский ставит вопрос о том, как Россия в настоящих условия может стать православной самодержавной монархией, и тем самым вновь обрести себя и сделать возможным исполнение возложенной на нее миссии. Он признается, что задача воссоздания православной монархической государственности в современной России первоначально казалась ему совершенно неразрешимой, некоей «квадратурой круга». Он видел здесь очевидный логический тупик: чтобы монархия стало возможной, требуется вывести народ из плена идеологии и вернуть его к вере; для власти же, которая только и в состоянии провести такую воспитательную работу, подобное означает самоликвидацию, поскольку само существование ее оправдывается не верой, а идеологией. В свою очередь малочисленность и ничтожный политический вес православных монархистов не оставляют никакой надежды на достижение ими политической власти через выборы. «Не получится изменить политический режим в стране чисто «демократическим путем», ибо «демократический процесс» контролируется внешними силами, отнюдь не желающими терять власть в стране …»
Найти ключ к решению этой задачи, как признается А. М., ему помогли события, связанные со Святой Вознесенской горкой в 1990 и в1993 гг. Он предлагает всмотреться в то, чему уже было суждено случиться в нашей недавней истории и увидеть в произошедшем прообраз будущего. Такими событиями, прообразующими ход будущей русской истории А. М. считает мученическую смерть Царской Семьи (Российскую Голгофу) и начавшееся через 70 лет открытое почитание Их, как святых молитвинников за Русскую землю: «Голгофа в Иерусалиме и события Страстной Седмицы есть прообраз всей мировой истории, так события и нашей Российской Голгофы, могут быть прообразом событий Российских.» А. М. Верховский был организатором и участником первых молебнов на месте Ипатьевского дома, его усилиями было установлено место уничтожения Царских останков, а также осуществлено строительство временного деревянного храма-шатра над местом закладки будущего Храма на Крови. По человеческому разумению согласно наличным обстоятельствам не было у Церкви тогда никаких шансов получить в свое распоряжение землю под строительство храма-памятника, или, во всяком случае, этот шанс был ничтожно мал. То же самое можно сказать и о Царском крестном ходе, приобретшем в скором времени всероссийский масштаб. Будучи непосредственно вовлеченным в дело прославления Государя Николая Второго и его Семьи и осмысляя возможности и степень участия в этом человеческих сил, А. М. пришел к однозначному выводу: события сии «совершены Божьим устроением.». Анатолий Михайлович называет эти события Чудом Русской Голгофы. «Чудо Русской Голгофы, это образ чуда воскресения России. Это чудо непрерывно происходит на Вознесенской горке и Ганиной яме …»
Воскресение России невозможно без обретения русским народом политической субъектности. Под народом А. М. понимает духовную соборную личность, включающую в себя не только ныне живущих людей, но и многие поколения наших предков и потомков. Бытие и духовная сила народа не определяется количеством составляющих его индивидуальных личностей. Как в Церкви и двое, и трое могут составлять всю ее полноту (ибо: «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди их» (Мф 18:20)), так и народом русским в духовном плане следует признавать не вообще население страны, а только ту его часть, которая сохраняет живую связь со Святой Русью и верна Божьему замыслу о России: «если в данном поколении только ничтожное количество людей остались верны своему соборному служению, то именно они и есть народ, а не прочее население страны.» Именно представители этого истинно русского народа должны на первом этапе обрести власть и осуществить воцерковление населения, чтобы на втором этапе стало возможным посредством Церковно-Земского Собора избрать Царя на Престол. Однако, как было отмечено, «никаких реальных шансов у патриотов получить власть нет, особенно, если это настоящие, а не фальшивые патриоты». Опыт Вознесенской горки помог А. М. понять, что приход к власти православных державников не произойдет путем, который можно заранее просчитать с учетом имеющихся для этого условий, но он должен произойти вопреки этим условиям, выходя за рамки всех мыслимых вариантов, не человеческими усилиями, но по Божьему изволению: «…без Божьей воли силами «ничтожной кучки монархистов» не удалось бы Церкви утвердиться на Вознесенской горке. По той же воле быть России православной державой, о чем сказано многими святыми духоносными старцами…». В этой связи от православных монархистов требуется в первую очередь не подпадать под гипноз идеологических систем и не втягиваться в игры по чужим правилам, а мыслить и действовать с верой в Бога и надеждой на молитвенную помощь святого Царя. В 1923 г. классик юридической мысли П. И. Новгородцев писал: «русский народ не встанет со своего одра, если не пробудятся в нем силы религиозные и национальные. Не политические партии спасут Россию, ее воскресит воспрянувший к свету вечных святынь народный дух!»
В истории Божественная воля находит тех, кому вручается Ее исполнение. Исполнители в свою очередь должны неустанно пребывать в готовности совершить назначенное им свыше: «Итак бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет.» (Мф 24:42). А. М. Верховский был как раз таким человеком, способным почувствовать промыслительный момент. Он всецело себя посвятил делу прославления Царственных Мучеников, приближая тем самым окончательное высвобождение России из антихристова плена. При его участии совершилось невозможное – место расправы и растоптанной памяти на глазах у недоумевающих и беспомощных атеистов стало местом святой славы и воскресения. Верховский принял Божий дар разумения и жертвенного подвижничества и в максимальной полноте преумножил отпущенные ему таланты.
С трудами А. М. Верховского можно познакомиться на сайте «Царская Дорога» https://царская-дорога1918.рф/a-m-verhovskij/trudy
